Андреа фыркнула.

— О работе. Что произойдет, когда эта тема устареет или, Боже сохрани, ты все еще будешь с ним; когда уволишься? Это твой последний шанс убедиться, что в отношениях может и должно быть нечто большее, чем удобство.

Последний шанс. Ее последний шанс, прежде чем она согласится выйти замуж за Уоллиса Уилсона — сына владельца банка, готового к объединению с «Олден». Она может вступить в разумный, но лишенный любви брак.

Если она выйдет замуж за Уолли, у них появятся и другие общие интересы, а со временем они полюбят друг друга…

Разве не так?

Конечно. А если она сомневается, то ей надо просто взглянуть на своих родителей. Они поженились около сорока лет назад, чтобы объединить две банкирских семьи, и оставались в браке, когда многие из их друзей разводились.

Завизжал микрофон, и Джулиана снова взглянула на сцену. Этот мужчина был первоклассным соблазнителем: крутой парень — от густого черного «конского хвоста» до поношенных сапог на низких каблуках.

Да, безрассудства и пьяной отваги после выпитого шампанского здесь недостаточно. Ей придется пренебречь желаниями ее матери, чего она раньше старательно избегала из страха перед последствиями.

Ее план оборачивался хмельным безумием, будто она напилась текилы. Раз в жизни Джулиана решила нарушить правила и, не зная, с чего начать, выбрала Рекса Тэннера, бунтаря, с которым, как она надеялась, убедится, что в жизни нет ничего такого, чего ей не хватает, а значит, в конце концов она сможет без сожалений выйти замуж за Уолли.

— Иди домой, пока не попала в беду.

Она свирепо взглянула на неожиданно появившегося рядом с ними ее старшего брата.

— Какой бедой грозит месяц уроков верховой езды? Оставь нас, Эрик.

— Я беспокоюсь не из-за уроков верховой езды, потому что ты уже умеешь ездить. Ты убьешься на мотоцикле. Будь разумной, Джулиана.

— Мне тридцать лет — слишком много, чтобы ты указывал мне, что делать.

— Кому-то нужно тебе об этом сказать. Ты и твои подруги… — он хмуро посмотрел на Холли и Андреа, — должно быть, были не в своем уме, когда придумали этот план.

— Вообще-то, Эрик, это у нашей мамы появилась идея аукциона холостяков. Вот посмотри, как она довольна. Андреа, Холли и я только поддерживаем ее начинания.

— Черт возьми, Джулиана, ты не справишься с парнем вроде него. Он тебя разжует и выплюнет. Купи Уолли. Это… безопасно.

— Я не хочу покупать Уолли. Ужины в субботу вечером? В этом никакой фантазии. Кроме того, мы уже обедаем с ним по пятницам. Что плохого, если я немного повеселюсь? И тебе как-нибудь следует попробовать.

Она вспомнила и поморщилась… Несколько месяцев назад Эрика бросили, и о веселье он, вероятно, думал меньше всего. Она подозревала, что его сердце не разбито, но гордости нанесен серьезный удар. Хуже всего было то, что, раз он не сумел породниться с семьей банкиров Уилсонов, ее мать решила, что это долг Джулианы.

— Эрик, я все обдумала и знаю, что делаю, поэтому оставь меня в покое.

— Продано номеру 223, — крикнули со сцены. — Заплатите и забирайте свой приз, юная леди.

Желудок Джулианы, казалось, рванулся вниз и коснулся выкрашенных в малиновый цвет ногтей на ногах. Она взглянула на Эрика, потом — на мать пришедшую в ужас. Андреа и Холли одобрительно захлопали в ладоши.

У нее закружилась голова, и ей пришлось сделать вдох. Она растянула губы в улыбке, предназначенной Эрику и всем остальным, кто смотрел на нее.