Смолина и Старикова связывала дружба чуть ли не с пеленок. Они ходили в одни ясли, в один детский сад, учились в одном классе и жили в одном пятиэтажке в районе Коньково, только Тимофей в перовом подъезде, а Рома – в четвертом. В соседнем доме жила и Анастасия, она была на год младше Тимофея и Романа. И все они с детства дружили и играли. И дали друг другу забавные клички. Смолин откликался на прозвище "Тим", Настя – на "Стрекозу попрыгунью" (больше на "Стрекозу"), а Рома – на "Старик" или "Ромул". Ромулом Настя и Тимофей прозвали Старикова за его чрезвычайное увлечение историей Древнего Рима.

Потом долговязый Тимоха попал в детскую спортивную школу, где профилирующим предметом был баскетбол, а Настя – в другую СДЮШОР, только на секцию художественной гимнастики. Рома решил не отставать от друзей и записался на бокс, но потом быстро бросил: надоело получать каждый раз по физиономии, а лицо свое он берег и лелеял.

Пока его друзья успешно делали спортивную карьеру, Рома взялся за свою – деловую. А начинал он ее с продажей компьютеров и дисков, потом ударился в оптовый бизнес, тоже связанный с компьютерами, а в итоге остановился на банковском секторе, правда, нелегальном. Стариков стал заниматься оффшорными компаниями, переводами и обналичиванием денег за проценты. И дела пошли в гору: у него появилась двухуровневая квартира в элитном доме на Рублёво Успенском шоссе, дорогие машины, прислуга, зарубежная недвижимость.

В это время Тимофей и Анастасия сыграли свадьбу, а Роман пока и не собирался обзаводиться семьей.

"Рано еще" – говорил он. – “Вот куплю замок во Франции тогда и женюсь. Да и достойных невест нет, все какие то продажные, глупые и меркантильные”.

Но вскоре замок под Парижем был куплен, а Стариков все еще оставался завидным холостяком. Были у него случайные связи, подруги, сожительницы, содержанки, но никто из представительниц прекрасного пола так и не смог завоевать чересчур взыскательное сердце финансиста.

…Смолин повернулся к Роману.

– Что ты говоришь, Ромул, я не расслышал.

– Я говорю, вы обязательно обыграйте казанцев, – повторил свои слова Стариков.

– Конечно, обыграем! – уверено выпалил Смолин. – Наша команда сейчас на ходу. Всех соперников рвем на куски, нас реально никому не остановить. Уверяю, мы этот сезон закончим в ранге чемпионов Российского первенства!

– Дай бог, дай бог. А в этом году я слышал, Тим, ты поедешь на чемпионат Европы?

– Да, Григорич берет меня в основу. Два года дулся, теперь остыл. Не мог все простить меня: то, что я промазал на последних секундах матча с аргентинцами на чемпионате мира. Попади в кольцо – и победителями первенства были бы мы, а не аргентинцы. Понимаешь, Старик, нормальных "центров" сейчас в России раз, два – и обчелся! Вот и вспомнил Григорич обо мне. Да и федерация на него немного надавила: возьми, мол, обратно проверенного бойца – Тимофея Смолина.

– Молодец, Тимоха, несмотря ни на что ты вернулся в сборную. Браво.

– Это ты верно заметил, что я молодец. Вообще этот год для меня складывается очень удачно. Чемпионат России мы с большой долей вероятности выиграем, в "Финал четырех" Евролиги мы уже попали, на первенство Европы я еду – чего еще более желать? Вдобавок меня летом приглашают в тренировочный лагерь "Чикаго Буллз". Может, покажу себя с наилучшей стороны, и со мной заключат контракт? Кто знает. А НБА – это хорошие деньги. И престиж.