— Если не секрет, что означает твое первое имя? — спутница была просто очарована неожиданной информацией о парне.

— Двойное «А» — это сила, «Н» — острый ум, «Р» — постоянное движение или напряжение.

— Похоже…

— Признаться, — Толя чуть подался вперед, — мне всегда было странно отношение русов к своей истории. Они позволяют каким-то хамам лгать о великих русских князьях, создававших и защищавших Русь. Историкам, продавшимся англосаксами, сочинять оскорбительные небылицы о дикости и безграмотности ваших предков. Пятой колонне, засевшей во всех ветвях власти, откровенно гадить за ваши же деньги. Славить горстку иудеев, убивших царя, его семью и уничтоживших великую империю. Поставить памятник пьянице, еще раз разрушившем остатки империи. Да и вашему поколению незазорно слышать, как обливают помоями вашу страну и кричат, что им стыдно называться русскими.

— И что бы сказал на это Чагатай, согласно правилу… — она щелкнула пальцами, забыв название.

— 31 статья Великого Ясы говорит, что за предательство полагается только смертная казнь.

— Головы рубили?

— Смерть от «белого меча» только для воинов. Для пленников, которые желали мужество свое показать, — полянка, на которую несчастных укладывали ровненьким слоем, накрывали щитами, поверх накрывали столы и пировали весь день. Для всякой шушеры оставляли небольшой выбор — быть сваренному заживо в котле, быть разорванным лошадьми или с вырванным сердцем отправиться на ужин голодным псам.

— Фу! — отмахнулась блондинка.

— По крайней мере каждый делает свой выбор.

Остаток пути до Хельсинки они молча смотрели в окно купейного вагона, который за 14 часов проходит чуть более тысячи километров от Ленинградского вокзала Москвы.

— Мы прибыли на вокзал, которому сто лет, — нарушил молчание Анатолий. — Мне больше нравится шведское название Гельсингфорс. Когда-то это был почти русский город. Мы с тобой погуляем в центре и ты поймешь почему я так говорю.

— Вполне современный, — крутила головой во все стороны Настя, — несмотря на почтенный возраст для вокзала.

— Предлагаю до отеля поехать на трамвае, — потомок Чингисхана взял белый чемодан спутницы. Подождем немного расписания, но зато прокатимся по городу.

— Вся надежда на тебя. Я понятия не имею, куда идти.

— Ну, это не Москва, быстро привыкнешь.

— А ты к Москве долго привыкал?

Он только улыбнулся в ответ и утвердительно кивнул. Настя отметила про себя, что этот парень так часто улыбается, что ей тоже хочется улыбаться в ответ. Это так заразительно, словно кто-то смеется, и окружающие тоже начинают смеяться. Хотя могут и не расслышать шутку, послужившую причиной общего веселья. Девушка постепенно узнавала парня, с которым решилась поехать не только в другой город, но даже в страну, где ни разу не была. Сама задавала себе вопрос, почему вообще поддалась на эту авантюру с новой работой, почему так легко поверила этому парню. Какое-то внутреннее чутье… Странно, прежде с ней такого не случалось. Хотя, в косметичке лежал электрошокер, который поселился там пару лет назад после одного неприятного случая. Впрочем, это было давно и неправда, а пока Ася смотрела на незнакомый чистенький город, даже городок, еще ничего не решив по поводу неожиданно предложенной работы и тем более нового знакомого.

— Не замерзнешь? Час дня, но тут всегда свежий ветерок с Балтики.

Блондинка в голубых джинсах и белой курточке очень нравилась Анатолию. Хотя, стоявший на страже Анар, не дремал.