Ива даже зажмурилась, понимая, что сейчас услышит.

    – Тогда… мой предок отправился в это место с небольшим, но отобранным из лучших воинов отрядом и… Сначала они уничтожили всю охрану ребенка, вплоть до женщин, что заботились о нем, и похитили его. Теперь у Короля появился отличный козырь в переговорах. Эзгио сразу же пошел на все, что хотели люди. Он не только приказал лефам присоединиться к Королю, но и подчиняться ему как богу. Перевалы и долины оказались во власти людей. Но потом… Король потребовал не только это.

    Высокая суровая фигура протягивает постаревшему за последние дни на десятилетия шаману деревянную узкую шкатулку без каких-либо украшений. Эзгио устало оглядывает того, кому так безгранично верил. На некрасивом, но запоминающемся лице Бэррина не читается ничего. Амулеты, бахрома и какие-то травы тихо шуршат, когда шаман тянется к ларцу.

    В беснующемся от сквозняка свете факелов блеснул тонким лезвием кинжал.

    –  Что это? – хрипло звучит голос.

    –  Ты знаешь, что с этим делать. – Безлик и голос предателя.

    Эзгио все понимает. Король его слишком боится. Ему не нужны чересчур независимые личности в таком важном месте. Ему не нужны те, кого приходится удерживать страхом… И наконец, ему не нужны свидетели его бесчестья.

    –  Вот значит, чего стоит вся ваша хваленая мораль, – кривится сухой рот.

    В карих глазах Бэррина что-то мелькнуло, но тут же погасло.

    Его почти сломленный противник только усмехнулся.

    –  Я сделаю, что хочет твой Король… но только если Он будет жить. Обещай мне это, – взгляд упирается в Бэррина.

    –  Хорошо, – последовал слишком быстрый ответ, чтобы поверить.

    –  Поклянись, собака! Поклянись всем, что для тебя дорого! Неужели ты причинил Ему недостаточно боли?! Поклянись!

    Молчание. И потом очень спокойно и серьезно:

    –  Клянусь.

    И снова взгляд глаза в глаза.

    –  Ты поклялся. И, поверь, тебе лучше не знать, что будет, если ты эту клятву нарушишь.

    Рука в замшевом рукаве забирает «подарок» Короля.

    – И что? – У Ивы голос просто сорвался. – Он покончил с собой?!

    – Да, – последовал тихий ответ.

    – А ребенок?! Что с ним, с ребенком?

    – Ребенка убили через пару дней. – Златко не собирался скрывать ничего.

    – О боги! – У травницы даже не нашлось слов, чтобы выразить все ее потрясение. – Но почему?..

    – Потому что… он был символом, чем-то священным для лефов. Однажды этим мог воспользоваться кто-то другой, наподобие Эзгио. А Королю были нужны только послушные куклы, а не вечная проблема, причем в столь стратегически важном месте… А, может, была еще какая-то причина… В конце концов все было обставлено так, будто ребенок вместе со всей охраной и приближенными погиб по воле обвала в горах.

    – Но… но… почему так?! – почти закричала Ива.