Утренняя Звезда, утомившись, замолкла.

— Достаточно, — сказала она и выпустила голову Аксиса из своих ладоней. — На сегодня довольно. Завтра продолжим.

— Сколько песен еще осталось? — спросил Аксис и открыл глаза.

— Тридцать восемь.

— А показала ты мне сегодня четырнадцать, — Аксис встал и потянулся. — Всего пятьдесят две. Это немного.

У каждой песни было одно-единственное предназначение, к тому же за десять тысяч лет икарийские чародеи узнали далеко не все мелодии. Ограничение возможностей раздражало и одновременно волновало Аксиса. Какая польза от твоих способностей, если не знаешь песню, которая нужна тебе в конкретной ситуации? Все то, чему он научился у отца и Утренней Звезды, не могло помочь справиться с Горгрилом и скрелингами.

Он повернулся к отцу.

— Скажи, Повелитель Звезд, неужели у икарийских чародеев нет песен, помогающих в войне?

— Очень вероятно, Аксис, что раньше у них такие песни были. — Гнев Повелителя Звезд угас, и теперь он любовно сжимал плечо сына. — Но если они и были, то за прошедшие четыре тысячи лет мелодии эти утрачены. Возможно, что они представляли большую опасность. Ведь если икарийцы обретут военную мощь, они могут вооружиться и пойти войной на звезды.

— Такое оружие есть, это Волчара, — сказал появившийся в дверях Мудрый Ворон. Все тотчас почувствовали, что правитель разгневан. Еще бы: кто дал право Смелому Кречету пообещать Азур лук при условии, что она попадет в мишень. Глупо! И не имеет значения, что и сам он никогда бы не поверил в то, что Азур сумеет выпустить из этого лука стрелу, не говоря уже о том, что ей удастся поразить мишень. Прошла неделя с тех пор, как Азур завладела Волчарой. С луком она не расставалась и тренировалась в стрельбе каждый день, после чего долгие часы проводила в горячем источнике, стараясь привести в норму мышцы спины и груди.

— Разве Волчара — волшебное оружие? — Наморщив лоб, Аксис посмотрел на дядю. В душе он потешался над гневом Мудрого Ворона. Азур получила свой приз по праву. Она проявила замечательные способности.

— Да, волшебное, — вклинился Повелитель Звезд, — а вот ключ к его тайне мы потеряли. Песня к нему утрачена. — Он помолчал. — Изготовил лук Звездный Волк Парящее Солнце.

При упоминании Звездного Волка Утренняя Звезда сжала губы, но Аксис этого не заметил.

— И что же, нет никакой возможности вспомнить песню Волчары? — спросил он. — Или хотя бы одну из песен войны?

— Все надежды на спасение мы возлагаем только на тебя! — прошипел Мудрый Ворон. Гнева своего он уже не скрывал. Его оперение было гораздо ярче, чем у матери и брата. Глаза лиловые, волосы — черные как ночь, такого же цвета внешняя поверхность крыльев. Великолепные в ярко-синюю крапинку подкрылья. Гнев делал его опасным. Мудрый Ворон двинулся прямо на него, и Аксис невольно отступил на шаг.

— Если хочешь победы, Аксис, не копайся в прошлом! Надейся только на себя! — Мудрый Ворон помолчал и перешел на хриплый шепот. — И запомни, Аксис Парящее Солнце, намереваешься сразиться с Горгрилом — заслужи прежде доверие икарийцев. Волшебное оружие не заставит нас в тебя поверить.

Причину гнева Мудрого Ворона Аксис понимал. Гибель Отважного Сокола означала потерю единственного сына. Мудрому Ворону, ежечасно оплакивавшему любимого ребенка, приходилось смириться с тем, что наследником его отныне станет Аксис. Повелитель Звезд (и этого никто бы не оспорил) — великий чародей, но роль лидера икарийцев ему явно не по зубам. Аксис знал: Мудрый Ворон горько сожалеет о том, что наследник его не только бескрылый человек, но к тому же и бывший Боевой Топор ненавистного Сенешаля.