— И ты узнаешь это, — сказала Фарадей. — Однако что-то подсказывает мне: ты получишь ответ на некоторые свои вопросы еще до того, как войдешь в Звездный храм. Но подожди, Азур. Это позже. Прежде я должна что-то сделать с твоей спиной. Раны открылись сегодня утром?

Азур кивнула.

— Да, я заново пережила сегодня все то, что было со мной в детстве: снова Хаген вырезал из моей спины крылья… ох, Фарадей! Они снова полезли из спины! И шрамы опять раскрылись.

— Ну ничего, — улыбнулась Фарадей. — Твой возлюбленный чародей не смог тебе помочь, а вот Всемогущая Мать облегчит твои страдания.

Фарадей обошла кровать с другой стороны и увидела, что и Аксис, и Калум спят в кресле.

— Я расскажу тебе о Матери, — тихо сказала Фарадей и осторожно сняла тугую повязку, которую Аксис наложил на спину Азур. Взглянула. Пока делала это, рассказывала о Всемогущей Матери. И голос, и руки ее действовали успокаивающе.

Азур закрыла глаза и слушала. Фарадей поведала ей удивительные вещи. Она рассказала о Священной роще и Волшебном лесе, о необычайных созданиях, которые живут там. О старой женщине и странном саде. О самой Матери и о ее любви к природе и земле. Раум обо всем этом рассказывал ей очень мало, а то, что говорил ей Аксис, лишь напугало ее. Рассказ Фарадей помог Азур понять, что на самом деле места эти совершенно замечательные. Потом Фарадей замолчала, и глаза ее засветились изумрудным огнем. Медленно, очень осторожно она погрузила руки в раны Азур.

Азур напряглась, ее пронзила страшная боль, но Фарадей снова заговорила, и Азур хваталась за ее слова как за спасательный круг, лишь бы не сойти с ума. Комната поплыла перед глазами, она начинала терять сознание, но голос Фарадей набирал силу, и Азур вышла из забытья.

Постепенно боль ослабевала, спина Азур начинала теплеть. Тело успокоилось, слабость уходила. Приятно было ощущать на себе руки Фарадей. Долго еще она так лежала, слушая голос Фарадей.

— Крылья у тебя исчезли, — сказала вдруг Фарадей, прервав рассказ о Волшебном лесе и Всемогущей Матери. — Хаген постарался. Я не могу их тебе вернуть.

От крыльев этих были одни неприятности, потому Азур ничуть не расстроилась, что потеряла их навсегда.

Фарадей некоторое время сидела молча, лишь поглаживала спину Азур от плеч до ягодиц. Боли больше не было. Азур закрыла глаза, отдыхая под ласковыми прикосновениями Фарадей.

— Давай, — сказала наконец Фарадей и перевернула Азур на спину. — Снимем то, что осталось на тебе от рубашки, и помоемся. Ты вся в крови.

Усевшись и стащив рубашку, Азур поняла, что спина ее полностью излечена. Она даже не почувствовала натяжения рубцов, которое ощущала более двадцати лет.

Фарадей увидела стоявший возле камина сосуд с чистой теплой водой и тщательно вымыла Азур. Улыбнулась ей своею прекрасной улыбкой, и Азур вдруг рассмеялась.

— Спасибо тебе, — сказала она и порывисто схватила Фарадей за руки. — Спасибо.

— А я-то думала, что за последние два года натерпелась, — сказала Фарадей. — Да моя боль — ничто по сравнению с тем, что испытала за свою жизнь ты. Азур, мы обе находимся сейчас на распутье. Встретились мы с тобой впервые, нам еще так много следовало бы сказать друг другу, но каждой из нас нужно продолжить свой путь. Надеюсь, что после стольких страданий ты обретешь счастье, ну а я… — Фарадей потупилась, — мне, по-видимому, многое придется еще пережить.

— Фарадей, — умоляюще сказала Азур. — Мне стыдно за то, что я сделала. Чего бы я только не дала сейчас за то, чтобы не встать между тобой и Аксисом.