Неужто подсознательное чутье не обмануло?

    Бред! Не мог его обвинитель протянуть так долго. Нетеру славятся своим долголетием. Но чтобы жить пять тысяч лет… Подобные рекорды встречались только среди Древних. По легендам, те вообще бессмертны.

    Просто нужно повторить эксперимент. Вот если снова сорвется, тогда…

    Что «тогда», думать не хотелось.

    Но куда запропастился разлюбезный друг-приятель Данька? Не приведи Великий Дуат, его забросило к Апопу на кулички.

    Не должно бы. Упустил парня за мгновение до того, как самому выпасть в реальность. Разумеется, в Дуате мгновение может обернуться и парой километров и сотней световых лет. Но все то же чутье не давало волчку впасть в пессимизм. Он знал, что с Данилой все в порядке. Вот просто знал, и все.

    Естественно, было бы намного проще, владей Горовой хоть мало-мальскими навыками мыслесвязи. Однако у землян телепатические способности крайняя редкость. Так что придется полагаться на собственные нюх, уши и лапы. Авось и сейчас не подведут.

    Пробежав пару километров по молодому леску, Упуат вдруг остановился как вкопанный.

    Он услышал призыв о помощи…

    Фрося осторожно приоткрыла глаз.

    Последнее, что ей запомнилось, – это то, что она провалилась в яму. Теперь Нефернефрурэ снова была на земле. Кто-то ее вытащил.

    Наверное, эти люди? Откуда они взялись? Какие-то все злые на вид, неприятные.

    И отчего она связана? Посадили в огромную авоську, словно какой-нибудь банан или ананас.

    Мамонтиха попробовала пошевелиться. Получалось плохо. «Авоська» была сплетена из толстых стальных тросов.

    Поднатужилась еще немножко. Ага, вроде бы путы чуток ослабли. Верно, плел тот, кому никогда прежде не доводилось иметь дела с мамонтами.

    Ну ка, поднажмем.

    Тросы затрещали.

    Фрося почувствовала, что еще пару усилий, и она будет свободна.

    Но тут ее маневры были замечены. К ней подскочил один из злых людей и изо всех сил ударил тяжелой палкой.

    Ушибленную ногу обожгла боль. А вслед за ней накатила горячая и темная волна ярости.

    Да как он смеет ее обижать?!

    – Что, тварюга, больно? – противно осклабился злой человек. – Тогда лежи и не рыпайся. Все поняла?

    Он снова замахнулся на Фросю своей дубинкой.

    – Оставь ее, Федот, – послышался знакомый голос.

    Рядом с первым встал второй человек.

    – Ну, что, ваше высочество, – с издевкой обратился он к связанному животному, – узнала?

    Еще бы не узнать. Подлый предатель!

    Презрительно фыркнула и попробовала отвернуться.

    – Узнала! – удовлетворенно кивнул Головатый. – Умная.

    Сплюнул.

    – А что же ты, если такая умная, из заповедника сбежала? Разве ж тебе не было говорено, что путешествовать в одиночку, даже таким большим девочкам, как ты, опасно?

    Лишь жалобно вздохнула в ответ. Говорили, и не раз.

    – Вот видишь. Теперь пеняй на себя.

    – Да что вы с ней, как с человеком-то, гуторите, Василь Василич? – удивился Федот.