Он шагнул в дверной проем и увидел сыновей, лежащими без сознания у ног солдат, одетых в ливрею герцога.

Затем что-то взорвалось у него в затылке. У него нашлось время только для одной быстрой мысли, прежде, чем каскад звезд в глазах стер открывшуюся сцену.

Понятно, Герцог оставил какие-то силы в резерве для засады, просто на случай, если мы появимся...

Он приподнялся на локтях. Сознание попыталось снова соскользнуть в небытие, но он вытянул его обратно. Рядом с ним свернулся калачиком маленький Джефри. За ним степенно сидел отец Ал.

Оба они были прикованы к стене тяжелой четырехфутовой цепью.

— Добрый день, друг мой, — негромко проговорил священник.

Джефри вскинул голову. Увидев, что у Рода открылись глаза, радостно обхватил его ручонками за шею.

— Папа! — расплакался он.

— Ну, ну, успокойся, сынок, — утешил его Род. Цепи лязгнули, когда он обнял Джефри. — С папой все в порядке. Все будет отлично. — Он поднял взгляд на отца Ала. — Где Гвен, Корделия и Магнус?

— Полагаю в камере вроде этой. Несшие их солдаты поднялись этажом выше. Как я понимаю, темница у них здесь двухэтажная.

— Вы были в сознании?

— К тому времени, да. — Отец пощупал синяк на макушке. Еще несколько красовались у него на лбу и щеках, а вокруг ноздрей виднелась свернувшаяся кровь. — Бой вышел неудачный. Ваша жена вышла как раз, когда вы начали падать, и ей попало дубинкой по затылку, она потеряла сознание прежде, чем успела что-нибудь сделать. Мы с вашей девочкой попробовали было что-то предпринять — на несколько минут пространство густо наполнили летящие камни, но один солдат все-таки попал по ней сзади тупым концом алебарды. Что же до меня, то я нашел крепкую палку и сумел самолично уложить пару ратников.

Казалось, он сам был удивлен этим.

— Почему потеряли право священнослужители не подвергаться побоям. — Род обнаружил, что его уважение к отцу Алу возрастает еще больше. И все больше возрастал гнев на этих ублюдков, ударивших его, жену и дочь, избивших священника!

Он взял Джефри за плечи и немного отстранил его от себя.

— Перестань плакать, сынок. Я должен проверить, цел ли ты. Где у тебя болит?

Джефри показал на голову, и Род осторожно ощупал указанное место, там оказалась большая шишка. Малыш скривился, когда он дотронулся до нее, но не вскрикнул, кость была цела. Хорошо.

— Посмотри-ка на меня, сынок. — Он вгляделся в глаза Джефри — зрачки остались тех же размеров. — Думаю, ты цел. Хвала небесам! Хотя голова у тебя какое-то время поболит. А теперь закрой глаза и посмотри, не сможешь ли ты услышать мамины мысли.

Джефри послушно прислонился спиной к стене и плотно зажмурил глаза. Посидев так несколько минут, он сказал:

— Она тут, папа, и Магнус с Корделией рядом. Но все спят!

— Значит, еще не пришли в себя.

— У них большой сон, папа, больше, чем был у тебя!

Больше? Роду не понравилась такая картина, было похоже на одурманивание.

В замке загремел ключ, и дверь со стоном отворилась. Вошел усмехающийся герцог Фойдин со стражниками по бокам.

— Ну, ну! Господа очнулись!

— Да, мы очнулись, — зло поглядел на него Род. — Собираетесь теперь влить в нас сонное снадобье, как сделали с моей женой и другими детьми?

Герцог не сумел скрыть своего удивления.

— Ну! Вы таки обладаете некоторой силой.