|
Не прибыли еще только воины из области Понтейн под командованием генерала Просперо, так как путь их лежал от самой дальней юго-западной границы королевства. Задержка была вызвана тем, что Тараскуз ударил без предупреждения. Обе армии стояли друг напротив друга на широкой, окруженной крутыми скалами долине, по которой вился сквозь чащу густого кустарника и заросли плакучей ивы неглубокий поток. Маркетантки обеих армий поспешили набрать воды и теперь стояли на противоположных берегах, разделенные водной поверхностью, перебрасываясь камнями и оскорблениями. Последние лучи заходящего солнца ярко освещали золотистый флаг Немедии с алым драконом, что развевался по ветру над установленным на возвышенности, поблизости от восточного края долины шатром короля Тараскуза. А тени западных скал багряным покрывалом лежали на лагере короля Конана и его шатре, отмеченном штандартом с золотым львом. - 8 Сгустившийся мрак осветили огни походных костров, а ветер стал носить сигналы рожков, позвякивание железа и резкие окрики конных караулов по обоим берегам заросшего ивами потока. В предрассветных сумерках король Конан вдруг беспокойно зашевелился на своем ложе, которое было не чем иным, как кучей шкур и шелка на деревянной подставке, и с хриплым криком проснулся, подскочив и схватившись за свой меч. Обеспокоенный его вскриком, в шатер вбежал командующий Паллантид, заставший своего короля сидящим на ложе и напряженно сжимающим рукоять меча. По белому, как мел, лицу Конана струился липкий холодный пот. - Что случилось, Ваше Величество? обеспокоено произнес Паллантид. - Как дела в лагере? - спросил Конан. - Стража не спит? - Пять сотен всадников патрулируют ручей, Ваше Величество, - ответил генерал. - Немедийцы не решились напасть ночью. Как и мы, ждут рассвета. - А, черт! - буркнул Конан. - Я проснулся от предчувствия, что из темноты ко мне подкрадывается смерть. Он внимательно посмотрел на массивный золотой светильник, мягким светом горящий посредине шатра и освещающий шелковые портьеры и богатые ковры. Здесь никого не было - ни один раб, ни одна собака не спали у его ног. Но глаза Конана горели тем же самым огнем, каким привыкли пылать перед лицом наивысшей опасности, а меч подрагивал в руке. Паллантид с беспокойством наблюдал за ним, в то время как Конан продолжал прислушиваться. - Тихо! - зашипел он. - Слышишь? Кто это крадется? - Семь рыцарей стерегут шатер, Ваше Величество, - произнес Паллантид. - Никто не сможет пройти сюда незамеченным. - Да нет, не снаружи, - хрипло возразил король. - Мне показалось, что я слышал шаги рядом с собой! Паллантид быстро и удивленно огляделся. Стены шатра сливались с тенями в одно целое, но если быв здесь находился еще кто-нибудь кроме него и короля, он бы это заметил... Он вновь покачал головой. - Никого здесь нет, мой господин. Ты спишь в самом центре своей армии! - Я уже встречался со смертью, поражающей короля среди тысяч его воинов, - упорствовал Конан. - Ту, что ступает на невидимых лапах и не является глазу... - Может быть, вам это просто приснилось, Ваше Величество? - произнес немного сбитый с толку Паллантид. - Похоже, что действительно приснилось, - согласился король. - Но сон тот был дьявольским. Я будто вновь прошел по тем же длинным и страшным дорогам, которые преодолел, прежде чем стал властелином. Он замолчал, но Паллантид продолжал безмолвно смотреть на него. Для генерала, как и для большинства его подданных, король оставался загадкой. Паллантиду было известно, что за свою долгую, богатую испытаниями жизнь Конан преодолел множество необычных путей, прежде чем каприз судьбы усадил его на трон Акулонии. - Я снова видел поле, на котором родился, - продолжал тот, задумчиво оперев подбородок на свой мощный кулак. |
