Как только я все расскажу, мне конец, подумал Бун. Покачав головой, он открыл рот и сделал глубокий вдох, прежде чем его вновь засунули под воду.

Бун забился, стараясь вырваться из цепких рук мужчины, но, поняв, что это бесполезно, утих — дергаясь, он лишь тратил драгоценный кислород. Так что он замер и заставил себя расслабиться, прекрасно понимая, что его мучитель не даст ему задохнуться.

Если я умру, они не узнают того, что хотят, твердил себе Бун.

И они не догадываются, с кем связались.

С чемпионом конвоиров зари по задержке дыхания, вот с кем.

Мы ведь специально для таких случаев тренировались, мерзкая ты рожа. Плыли в глубь океана, хватали там тяжелые камни и гуляли по дну.

Я ведь побил Джонни Банзая…

И Прибоя…

И самого Чертова Бога Любви Дэйва…

И даже Санни Дэй…

А потом тело взяло верх над разумом, и он забился, задрыгал ногами, словно повешенный на веревке. Его вновь подняли наверх. Бун жадно задышал.

— Какой же ты дурак, — услышал он голос Джонса.

И Бун вновь погрузился под воду.

А еще говорят, что смерть в воде — самая спокойная.

Глава 137

Его пытали.

Тело Блезингейма было примотано клейкой лентой к стулу за щиколотки и запястья. Все пальцы на аккуратно отпиленных руках, лежащих на полу, были переломаны. Как и все кости в ногах.

Широко раскрытые мертвые глаза были полны боли и ужаса.

Джонни не знал, запихнули землю в рот Блезингейму до или после того, как выпустили ему в голову две пули. Возможно, это удастся выяснить криминалистам.

Значит, у нас уже два трупа с дырками во лбу, подумал он. На работу профессионала не похоже — те обычно стреляют в затылок. Но и непреднамеренным, спонтанным это убийство не назовешь. Тут явно поработал киллер. Может, киллер с отклонениями — любит смотреть своим жертвам в лицо, разряжая в них пушку?

А тут еще и земля эта. Тоже странно. Джонни и раньше приходилось сталкиваться с отпиленными руками — мексиканские картели так поступали с жадинами, запустившими свои загребущие лапы куда не следовало. Сначала им ломали все пальцы, чтобы добыть нужную информацию, затем отпиливали руки, чтобы другим неповадно было воровать, а уж потом приканчивали.

Но земля…

Это что-то новенькое.

Может, убийца хотел сказать, что Билл зарвался и из жадности построил «Райские кущи» на плохой земле? И что из-за него кое-кто потеряет кучу денег? И что этот кое-кто решил, что Билл должен ответить за свои поступки?

Чертов Бун, тоскливо подумал Джонни.

Глава 138

Бун начал засыпать.

Как только он перестал дергаться, мир вокруг замер и стал тихим и спокойным, словно сама матушка-вода решила обнять Буна, прижать его к себе и спеть свою нежную колыбельную, негромкую и ритмичную, похожую на песни дельфинов и китов. Буну стало тепло, как будто вокруг него обернули толстое одеяло. Он вспомнил, что всегда хотел умереть в океане, а не на больничной койке, окруженный трубками и капельницами. В бесчисленных дискуссиях с конвоирами он не раз говорил, что, когда придет его час, он просто поплывет в океан и будет плыть, пока не выбьется из сил, а потом уж океан сам позаботится обо всем остальном. Конечно, ему не хотелось умирать так рано, но тут уж как в сёрфинге — лучше забраться на волну слишком рано, чем слишком поздно.

Бун вспоминал слова своей мамы — она рассказывала, что каталась даже во время беременности. Выходила на самые безопасные волны и ныряла, чтобы он почувствовал пульс океана, его ритм. Он был в водах своей матери, она — в водах своей. Говорят, все мы родом из океана. Когда-то мы выползли из воды на берег, и, быть может, вся наша жизнь — всего лишь путь домой, обратно в океан.