|
– Простите. Я ведь долгое время прятался от людей. Все необходимое приносила тетя Вив. – Так. Миллеровское пиво, шесть высоких жестянок, – повторила она, открывая дверцу. – Лучше двенадцать. – Двенадцать? – Доктор Мэйфейр, сейчас лишь половина двенадцатого, а самолет вылетает в шесть. Майкл полез в карман за бумажником. Она выразительно махнула рукой и направилась через дорогу, грациозно уворачиваясь от проезжавших машин. «Боже, у меня хватило наглости попросить ее пойти за пивом, – сокрушенно подумал Майкл, когда доктор Мэйфейр скрылась в дверях магазина. – Скверно все у нас начинается». Впрочем, он был не совсем прав. Она слишком хорошо к нему относится, и ничего катастрофического пока не произошло. Майкл уже ощущал во рту вкус пива – только оно способно утихомирить его желудок. Грохот музыки, доносившийся из близлежащих баров, вдруг показался ему чересчур громким, а краски улицы – непомерно яркими. Проходящий мимо молодой парень едва не задел машину. Или Майклу это тоже только показалось? А что удивительного – после трех с половиной месяцев изоляции? Он сейчас похож на узника, которого только что выпустили из тюремной камеры. М-да-а, он ведь даже понятия не имел, какое сегодня число. День недели знал: пятница – потому что его рейс в субботу, в шесть утра. Интересно, можно ли курить в ее машине? Едва доктор Мэйфейр поставила ему на колени пластиковый пакет с пивом, Майкл тут же вскрыл первую жестянку. – С вас штраф пятьдесят долларов, мистер Карри, – сказала она, трогаясь с места. – За распитие пива в машине. – Ладно. Выписывайте квитанцию, я заплачу. Майкл залпом проглотил не меньше половины содержимого банки. Сразу полегчало – на какое-то время он пришел в норму. Доктор Мэйфейр миновала широкий шестиполосный перекресток, сделала запрещенный левый поворот на Семнадцатую улицу и помчалась по ней, постепенно увеличивая скорость. – Пиво помогает забыться, правда? – спросила она. – Ничего подобного, – возразил Майкл. – Проблемы валятся на меня со всех сторон. – И я тоже одна из них? – Нет, что вы. Мне хочется быть рядом с вами. Майкл сделал новый глоток и вытянул руку, чтобы не удариться обо что-нибудь, когда доктор Мэйфейр сделала еще один резкий поворот и понеслась к центру города, в направлении Хейта. – Знаете, доктор Мэйфейр, мне не свойственно жаловаться. Просто после того случая я лишился защитной оболочки. Мне ни на чем не сосредоточиться. Я даже не могу ни читать, ни спать. – Я понимаю, мистер Карри. Как только мы приедем, можете сразу же отправляться на яхту и делать что угодно. Но я, честное слово, была бы рада для начала приготовить вам что-нибудь поесть. – Это не принесет мне никакой пользы, доктор Мэйфейр… Позвольте задать вам один вопрос… Насколько мертвым я был, когда вы подняли меня на борт? – Полная клиническая смерть, мистер Карри. Никаких видимых признаков жизни. Еще немного – и процесс стал бы необратимым. Разве вы не получили моего письма? – Вы мне писали? – Да-а… Теперь я понимаю, что нужно было самой приехать к вам в больницу. Майклу подумалось, что она ведет машину как автогонщик, переключая передачи только когда мотор начинает скрежетать. – Вы сказали доктору Моррису, что на палубе я не произнес ни слова… – Вы что-то пробормотали: то ли какое-то слово, то ли чье-то имя. |
