|
- Наделал ды делов. Я горжусь, чдо у меня дакой друг. Джон-Том опустился на низенькую скамеечку возле стойки. - Почему ты не празднуешь вместе со всеми? - Я ж у него прислуга. Ды эдо знаешь. Дожидаюсь новых распоряжений. - Ты был ему хорошим учеником, Пог. Я могу лишь надеяться, что справлюсь с учебой не хуже, чем ты. - Эдо ты о чем? - Перевернутая физиономия с удивлением уставилась на него. - Я надеюсь, что Клотагорб согласится взять меня в ученики. - Дуара лежала на коленях молодого человека, он задумчиво гладил струны. - Похоже, что в этих краях я способен только на чародейство. Значит, прежде чем оно ухайдакает меня насмерть, следует все-таки постараться навести в нем какой-то порядок. Это пока мне везло. - А Мастер-до, старая рожа, говорит, чдо дакой штуки, как удача, не существует. - Я знаю, знаю. - Джон-Том подбирал мелодию. - Но мне придется чертовски потрудиться, чтобы понять половину премудрости, которой владеет старая черепаха. И он завел песню, которую припомнил несколько дней назад в шатре, когда некий фамулус постарался утешить его и примирить с жизнью. - Я не забыл то, что ты сказал мне, когда я вышел из оцепенения, куда отправил меня Клотагорб. Видишь ли, Пог, Клотагорб заботился обо мне потому, что знал - я могу оказаться полезным. Каз, Флор и Хапли тепло относились, потому что все мы зависели друг от друга. Но сам я как личность интересовал только Талею и тебя. У нас с тобой много общего. Дьявольски много. Но прежде я просто не смог заметить этого. Ты не ошибался насчет любви. Я думал, что мне нужна Флор. - Талея молчала. - Но на самом деле необходимо, чтобы кто-то нуждался во мне. Это, и ничего больше. Того же хочешь и ты. И он запел, громко и четко. Вокруг мыша затрепетал воздух. Уже вечерело, начинало темнеть. На равнине вспыхивали костры, впервые за тысячи лет броненосные и теплоземельцы имели возможность поговорить. - Эй, чего эдо ды? Мыш вспорхнул с насеста и забил крыльями. - Это, Пог, соколиная песня. У меня свое волшебство, так говорит Клотагорб. Вот я и трансформирую тебя. Очертания фигуры Пога плыли, изменялись в неярком свете. Талея схватила Джон-Тома за руку. - Он меняется, ведь так? - Он хочет этого, - негромко сказал юноша, наблюдая на трансформацией. - Он объяснил мне то, чего я не понимал. Я плачу ему той же монетой. Моя песня превратит Пога в самого большого, самого смелого сокола, какой когда-либо рассекал облака. Но форма была не та. Опять что-то не складывалось. Она менялась и светилась, и Джон-Том не верил своим глазам. - Боже. Надо было подождать и посоветоваться с Клотагорбом. Извини, Пог! - обратился он к неясному незнакомому силуэту. - Подожди-ка, - мягко остановила его Талея. Крепко взяв его за руку, она прижалась к нему. - Правильно, он превращается не в сокола. Посмотри же - это невероятно! Метаморфоза была полной и бесповоротной. - Ничего, ничего, ничего! - отвечало существо, некогда бывшее Погом, летучей мышью. Голос был полон света и серебра. - Ничего, Талея. Джон-Том, не подведи Клотагорба. Ты сумеешь справиться. По небу с востока на запад скользили боевые орлы, окруженные стайкой соколов. Быть может, там была и Улейми. |
