|
Ночь была тихой и умиротворяющей. Короткий дождь усилил осенние ароматы – благоухание поздних цветов, сырой травы и земли. Едва слышно перешёптывались между собой задержавшиеся на деревьях разноцветные листья. Луна лениво покачивалась на волнах собственного свечения. Отражённые лучи царицы ночи создавали иллюзию тонкой и крепкой сети, в которую так часто попадали поэты и влюблённые былых времён. Сейчас всё стало прозаичней и в какой то степени скучнее. Поэтому людям, и молодым, и не очень, не мешало бы время от времени смотреть на луну и прислушиваться к шелесту листвы.
Капитан Турусов уткнулся в какую то книгу и читал её, не отрывая взгляда от страниц, почти с самого начала дежурства. «Интересно, что так могло увлечь капитана», – думали некоторые. И ни одному человеку не пришло в голову, что читает капитан «Педагогическую поэму» Антона Семёновича Макаренко. При этом переходить на работу в школу, тем более в колонию для малолетних преступников, капитан не планировал, просто считал, что старший по званию обязан быть хорошим педагогом для своих подчинённых. Мудрым и ненавязчивым. Коротая время дежурства, старший лейтенант Усольцев и лейтенант Уваров играли в шахматы. – Вам шах, Константин Владимирович, – сказал Уваров, стараясь притушить огонь торжества в своих глазах. – Да что вы говорите, Дмитрий Михайлович, – с притворным огорчением отозвался старший лейтенант и с лёгкой усмешкой добавил: – В таком случае вам мат! Дмитрий Уваров широко раскрыл глаза, потом быстро быстро поморгал ресницами и, пожав плечами, выдохнул: – Вы правы, старший лейтенант. Усольцев рассмеялся и сказал: – Ладно, не бери в голову. – Я и не беру. Игра есть игра, – постарался ответить как можно безмятежнее Уваров. – Тогда ещё одну партию? – Почему бы и нет. – Эх, Дима, какая ночь стоит за окном. Тёплая, романтичная, просто не верится, что уже октябрь. – Ага, – отозвался Уваров, – а мы сидим тут и помираем от скуки. – Может, кто то и помирает, – усмехнулся Усольцев, – но мы то с тобой занимаемся интеллектуальной игрой, тренируем мозги. – Так то оно так, – не слишком уверенно согласился лейтенант, – но я для себя никак не могу решить один очень важный вопрос. – И какой же? – поинтересовался старший лейтенант. – Что важнее для оперативника: мозги или ноги? Усольцев тихо рассмеялся. – Тебе смешно, – сделал вид, что обиделся, Уваров. – А это, между прочим, дилемма. – Никакой дилеммы нет, – заверил его Усольцев, – нам и то, и то одинаково нужно. – И перевёл разговор на другую тему: – Как у тебя дела с Леной? – Никак, – пожал плечами Дмитрий. – Почему? – удивился Константин. – Потому что я никак не решусь к ней подъехать. Она такая красивая и умная. А я… – А ты? – Опер. – И что? – Ничего. Зачем я ей нужен? – Ты бы за неё это не решал, – серьёзно проговорил Усольцев. – И вообще, Димка, удивляюсь я, глядя на тебя! – С чего бы это? – приподнял лейтенант правую бровь в знак лёгкого удивления. – Ты, можно сказать, живёшь в бабьем царстве, – охотно пояснил Усольцев, – обитатели которого вокруг тебя на цыпочках ходят, пылинки сдувают! – Не преувеличивай, – хмыкнул Уваров, – всё равно султан в этом царстве вовсе не я! – А кто же? – Фёдор, конечно! – Фёдор, – фыркнул Усольцев, отлично знавший, что так зовут кота многочисленного семейства Уваровых. – А ты при нём визирь, что ли? – Хорошо, что хоть не евнух, – с деланым оптимизмом отозвался лейтенант. |
