Наконец гном встал, слегка потянулся и, взяв в руку факел, все так же ярко пылающий, махнул им в сторону зияющего черного проема тоннеля.

— Ладно, надо двигаться. Много мы здесь не высидим, у меня уже брюхо сводит…

* * *

Привал было решено сделать только спустя четыре часа. Все это время они шли по бесконечному лабиринту. Тоннели ветвились, пересекались, раздваивались, упирались в глухие стены или сужались до такого состояния, что даже гном не смог бы протиснуться между полом и нависающим каменным сводом. Когда очередной тоннель закончился глухой стеной, Айрин не выдержала и запросила передышки.

Рон, измотанный, пожалуй, больше других — сказалась борьба с бурным течением, — привалился к стене и закрыл глаза. Брик тоже облокотился на камень, давая отдых гудящим ногам, а гном — тот вообще повалился на пол и тут же засопел — похоже, выносливость подземного воителя имела свои пределы.

Айрин некоторое время сидела, доверчиво положив голову на услужливо подставленное плечо Рона. Она чувствовала, как медленно спадает напряжение в уставших мышцах, чувствовала, что проваливается в сон, сладкая истома охватывала тело…

* * *

Айрин вздрогнула и открыла глаза. Сон улетел — здесь, в подземелье, освещенном негаснущим факелом гнома, она не могла бы сказать, сколько времени проспала. Осторожно, чтобы не разбудить Рона, девушка встала и задумалась — она была уверена, что пробуждение пришло не само по себе, что-то дало толчок, что-то заставило ее вырваться из дремы…

Волшебница огляделась по сторонам, внимательно вслушиваясь в свои ощущения. Медленно двигаясь вдоль стены, она скользила пальцами по камню, чувствуя, как все ближе и ближе подходит к чему-то знакомому и в то же время чужому и, может быть, даже враждебному. Наконец она замерла, ощутив под ладонью слабый ток магической энергии, столь неожиданной здесь, в давно заброшенных подземных катакомбах. Энергии было очень мало, можно сказать, это были лишь жалкие остатки некогда могучего заклинания, вырвавшиеся из разрушенной временем магической формулы, — но она все же была, ошибиться Айрин не могла.

Она оторвала ладонь от стены, с удивлением заметив, что уже в полулокте от камня энергия совсем не ощущалась, и принялась тормошить гнома. Тот, как и подобает воину, проснулся мгновенно.

— Что случилось? — тихо спросил он.

— Пойдем… посмотришь.

Сания подвела гнома к стене и показала место, откуда сочилась магия. Тьюрин приложил ладонь к камню, некоторое время стоял неподвижно, затем удивленно повернулся к Айрин:

— Леди, я ничего не чувствую. Совсем ничего.

— Возможно, — задумчиво кивнула Айрин. — Это… здесь когда-то было наложено заклинание. И это не гномья магия, иначе ты, уважаемый, ощутил бы остатки энергии. Заклинание было направлено на камень.

— Вы хотите сказать, леди, это дверь? — несколько насмешливо спросил гном, не без оснований считавший себя знатоком подземных механизмов и запирающих заклятий. — Боюсь, вы заблуждаетесь. Если бы перед нами была дверь, я бы понял это сразу. У нас, гномов, знаете ли, врожденное умение отыскивать двери. Особенно под землей.

— И все же я почти уверена, что магию здесь применяли. Очень давно… Не думаю, что кто-то стал бы вбивать в стену такое заклятие просто так. Прошу тебя, Тьюрин, обследуй камень еще раз…

Гном, всем своим видом выражая неодобрение, принялся за работу. Со стороны это выглядело по меньшей мере священнодействием — гном обстукивал, ощупывал да чуть ли не обнюхивал скалу. Его привычные к топору и кайлу ладони стали вдруг на удивление чуткими — и пальцы, едва касаясь камня, казалось, ласкали неподатливый монолит… Время от времени гном что-то бормотал так тихо, что Айрин не могла разобрать ни слова.