С оборотнями было проще, хотя и ненамного. Убить оборотня не легче, чем вампира, ладно хоть сил у волка-перевертыша лишь чуть больше, чем у волка настоящего. Плохо, что железо ему не вредит, так на то у каждого уважающего себя рыцаря имеется посеребренный кинжал… а где серебро, там и оборотню конец.

Ну а люди… Рон всегда скептически относился к своей славе лихого рубаки, но за годы бродяжничества по горам и долам чего только не случалось. Одному на десятерых латников кидаться приходилось — и, между прочим, он-то мог те случаи вспомнить, а вот упомянутые латники — так далеко не все…

Кони шли спокойно, не нервничая — можно было сделать вывод, что вампиров впереди нет. Их умные животины чувствовали издалека, хотя один Торн ведает, каким образом. А вот оборотней лошади расценивали только как волков, и, будучи надлежащим образом воспитанными, ни в грош не ставили. Хороший боевой конь волков не боится, так же как и собак, стрел, огня и многого другого. Есть в этом отсутствии страха и дрессировка, и кое-какая магия, простенькая, но действенная.

Рон, ехавший первым, придержал коня и предостерегающим жестом потребовал от спутников молчания. Указал пальцем на арбалет, мол, зарядить бы надо, затем, немного подумав, ткнул в Брика— ему, стало быть, с этим монстром управляться, если что. Сам он уже успел разок проверить, насколько хорошо парень обучен владеть мечом, так что теперь на фехтовальные успехи Брика не рассчитывал.

Брик, осознав, что впереди их ждут проблемы, ожидал, что Рон сейчас демонстративно извлечет из ножен меч, но тот и не подумал делать этого. Правая рука рыцаря аккуратно сжимала лезвие кинжала, держа его так, что со стороны он был почти не виден, и Брик не сомневался, что в случае чего командир сумеет метнуть оружие быстрее, чем сам Брик — выстрелить. Юноша опустил заряженный арбалет к бедру — теперь казалось, что оружие приторочено к седлу, — и густо покраснел, заметив одобрительный кивок Черного Барса.

А дорога все дальше и дальше углублялась в лес. Деревья здесь подступили к тракту уже вплотную, местами сузив проезд до того, что двум телегам — едва разминуться. Высоченные стройные сосны, будто стражи дороги, горделиво проплывали мимо, воздух был свеж и напоен ароматами хвои, легкий встречный ветерок приятно шевелил волосы… всем, кроме Брика, — тот уже нахлобучил шлем и опустил забрало. Рону хотелось заметить, что узкие прорези стальной личины отнюдь не улучшают обзора, но промолчал — сам-то он, бывало, умудрялся и от стрел уклоняться, а вот юношу этот железный горшок, глядишь, и убережет.

Залихватский свист прорезал тишину. Из-за кустов вышел неопрятного вида мужик в зипуне, надетом на голое тело, — не по сезону одежонка-то. Впрочем, мужик смешным не выглядел, а топор, взгроможденный на плечо, и вовсе внушал уважение.

Мужик, вернее, разбойник был здесь не один. Привычный к подобным делам глаз Рона уже успел насчитать по крайней мере с десяток любителей легкой наживы, безуспешно пытавшихся укрыться за толстыми сосновыми стволами. По счастью, луков или арбалетов у них рыцарь не заметил — уже легче: ежели дело дойдет до рукопашной, то десять мужиков, хоть и кряжистых, бугрящихся мускулами, для него серьезной проблемой не будут.

— Эта… господа, значить, благородные… дело у меня, стал быть, к вам имеется, — уверенно начал загораживающий им дорогу мужик, как будто ему часто приходилось вот так вот, запросто, обращаться к рыцарям и дамам.

— И что тебе нужно? — спокойно спросил рыцарь.