Дядя Коля и дядя Миша здоровы, живут хорошо. Лилю ни разу не видел. Земск.[ие] хорошо.

Целую Вас, дорогая мама, крепко. Тася также.

Всех целуем. Михаил.

P. S. Самым моим приятным воспоминанием за последнее время является — угадайте, что?

Как я спал у Вас на диване и пил чай с французскими булками. Дорого бы дал, чтоб хоть на два дня опять так лечь, напившись чаю, и ни о чем не думать. Так сильно устал.

Ивана Павловича целую крепко.

Косте:

пора написать письмо!

Пишите по адресу: Садовая, 10, кв. 50.

Н. А. Булгаковой-Земской

I / 19-21 / XII

Милая Надя,

чего же ты не пишешь? Одно время пережил натиск со стороны компании из конторы нашего милого дома. «Да А.[ндрей] М.[ихайлович] триста шестьдесят пять дней не бывает. Нужно его выписать. И вы тоже неизвестно откуда взялись»… и т. д. и т. д.

Не вступая ни в какую войну, дипломатически вынес в достаточной степени наглый и развязный тон в особенности со стороны С. смотрителя. По-видимому, отцепились. А. настоял не выписывать. Так что, пока что, все по-прежнему. С. довел меня до белого каления, но я сдерживаюсь, п.[отому] ч.[то] не чувствую, на твердой ли я почве. Одним словом, пока отцепились.

Я заведываю хроникой «Торг. Пром. Вестн.[ика]», и если сойду с ума, то именно из-за него. Представляешь, что значит пустить частную газету?! Во 2 № должна пойти статья Бориса. Об авиации в промышленности, о кубатуре, штабелях и т. под. и т. под. Я совершенно ошалел. А бумага!! А если мы не достанем объявлений? А хроника!!! А цена!! Целый день как в котле.

Написал фельетон «Евгений Онегин» в «Экран» (Театр. журнал). Не приняли.

Написал посвященн.[ый] Некрасову художественный фельетон «Муза мести». Приняли в Бюро худ. фельет. при Г. П. П. Заплатили 100. Сдали в «Вестник Искусств», который должен выйти при Тео Г. П. П. Заранее знаю, что или не выйдет журнал, или же «Музу» в последн.[ий] момент кто-нибудь найдет не в духе… и т. д. Хаос.

Не удивляйся дикой небрежности письма. Это не нарочно, а потому что буквально до смерти устаю. Махнул рукой на все. Ни о каком писании не думаю. Счастлив только тогда, когда Таська поит меня горячим чаем. Питаемся мы с ней неизмеримо лучше, чем вначале. Хотел написать тебе длинное письмо с описанием Москвы, но вот что вышло…

Целую, Михаил

Андрея поцелуй.

Передай Косте прилагаемое письмо.

Москва

13 / 19-22 / I

Дорогая Надя, сегодня «Вестник» получил твою корреспонденцию о рыночных ценах на 31 декабря, и тотчас же я настоял, чтобы редактор перевел тебе 50 тысяч. Это сделано. И одновременно с корреспонденцией меня постиг удар, значение которого ты оценишь сразу и о котором я тебе пишу конфиденциально. Редактор сообщил мне, что под тяжестью внешних условий «Вестн.[ик]» горит. Ред.[актор] говорит, что шансы еще есть, но я твердо знаю, что он не переживет 7-го №. Finita! Вот этим объясняется малая величина посланной тебе суммы. Если бы не это, я надеюсь, что сумел бы ее увеличить.

Итак: до получения от меня следующего письма, в котором я сообщу окончательное положение дел, ты еще прокорреспондируй (на мой личный адрес), но не трать много денег на бандероли. Сведи расход до minimumа. Через два дня дело будет ясно.

В этом письме посылаю тебе корреспонденцию «Торговый ренессанс». Я надеюсь, что ты не откажешь (взамен и я постараюсь быть полезным тебе в Москве) отправиться в любую из киевских газет по твоему вкусу (предпочтительно большую ежедневную) и предложить ее срочно.