Она расстегнула блузку и стала неловко развязывать тесемки лифчика. Наконец кусок белого хлопка разошелся в стороны и упал наземь, оставив ее обнаженной до пояса. Фиона подняла взгляд. В его глазах горело желание, но девушка не могла понять, насколько оно сильно. Джо видел Фиону почти каждый день, знал наизусть каждый жест, но никогда не видел ее такой. На ее плечи цвета слоновой кости ниспадали пряди иссиня-черных волос. Обнаженные груди были полными и круглыми. А глаза — глубокими и синими, как океан.

— Боже, милая, какая ты красивая… — прошептал Джо.

Он бережно обхватил ладонями ее груди, начал нежно целовать их, прижался губами к ложбинке между ними, а закончил тем, что поцеловал прямо в сердце. Потом наклонился, подобрал одежду и протянул ей.

— Почему? — спросила ошеломленная девушка. — Ты не хочешь меня?

Он коротко хмыкнул:

— Не хочу?

Потом взял ее руку и прижал к своему паху.

— Теперь убедилась?

Фиона отдернула ладонь и вспыхнула.

— Фиона, я никого не хотел так, как хочу тебя. Секунду назад я был готов овладеть тобой прямо на земле. Один Бог знает, где у меня взялись силы остановиться.

— Зачем? Я не хотела, чтобы ты останавливался.

— И чем бы это кончилось? Я в Ковент-Гардене, а ты здесь с пузом. Твой отец убил бы нас обоих.

Фиона закусила губу. Она хотела его так, что была готова на все, но говорить об этом Джо не имело смысла.

— Фи, если бы это случилось, я женился бы на тебе в ту же секунду. Ты знаешь это, но разве сейчас мы можем позволить себе ребенка? Нет, не можем. Нам нужно придерживаться своего плана. Сначала сбережения, потом магазин, потом свадьба. А когда появятся дети, у нас будут деньги на то, чтобы обеспечить им все необходимое. Верно?

— Верно, — тихо ответила Фиона. Она надела сначала лифчик, потом блузку, заплела волосы в косу и попыталась успокоиться. Мозг соглашался со словами Джо, но тело — нет. Оно пылало, ныло, протестовало и требовало своего, не обращая внимания на уговоры.

— Тогда пошли. — Джо протянул ей руку и привлек девушку к себе. Они долго стояли обнявшись, прежде чем вышли наружу. Потом вернулись к Старой лестнице, поднялись наверх и немного постояли на площадке. Джо в последний раз обвел взглядом баржи, чайные пристани и реку. Теперь он долго их не увидит.

На обратном пути Джо, как обычно, захотелось подшутить над девушкой. Он смотрел на нее и улыбался. Когда Фиона наконец обернулась и спросила, в чем дело, он засмеялся и покачал головой.

— Вот уж не думал…

— Чего не думал?

— Что моя стыдливая фиалка, боявшаяся, чтобы я не зашел слишком далеко у стены пивоварни, на самом деле похотлива как коза.

— Ох, Джо! — воскликнула покрасневшая Фиона. — Не смей дразниться!

— По-моему, это здорово. Честное слово. Если ты не будешь такой же в нашу первую ночь, я верну тебя отцу. Как ящик гнилых яблок.

— Говори тише! Нас могут услышать.

Увидев шедшую навстречу пожилую пару, Джо сказал нарочито деловым тоном:

— Ну что ж, если я не смог закончить дело, то, по крайней мере, посмотрел на товар. А товар что надо, детка.

Всю оставшуюся дорогу Фиона хохотала так, что едва не забыла про предстоявшую разлуку. Но едва они свернули на Монтегью-стрит, как память вернулась к ней. Завтра Джо уедет. Когда она придет с фабрики, его уже здесь не будет.

Словно поняв ее чувства, Джо взял Фиону за руку и сказал:

— Не забудь мои слова.