И подполковник положил трубку.

 Трапезников пожал плечами, недоумевая, и поднялся на второй этаж, чтобы собраться. Не забыл пистолет проверить и затвор передернул. Так его еще в Москве предупредили – патрон должен быть всегда дослан в патронник. В Чечне, случается, времени на передергивание затвора не отводится.

 Снегопад прекратился, но сырая, раскатанная за день дорога осталась скользкой.

 – Резину бы шипованную, – мечтательно сказал прапорщик-водитель.

 На перекрестке машину при повороте в очередной раз занесло так, что правое заднее колесо ударилось о бордюр. Впрочем, ударилось не сильно, хотя для пассажира на заднем сиденье и чувствительно.

 – С такой резиной в большом городе, где движение нормальное, уже пять раз бы в аварию попал. Но здесь разве выпросишь. А-а…

 Прапорщик тоже прикомандированный и ждет не дождется, когда командировка кончится.

 На окраинах Грозного улицы были темны, и там ехать пришлось медленнее. Подполковник Хожаев при звуке двигателя вышел из калитки своего большого каменного дома, привычно бросил взгляд по сторонам – вправо, влево и только после этого вытащил руку из кармана. Трапезников понял, что Хожаев держит пистолет не в кобуре, а в кармане. Так Хожаеву кажется надежнее.

 Подполковник опытный человек, местную обстановку знает хорошо. И сел не рядом с водителем, а на заднее сиденье рядом с Трапезниковым. Там, на заднем сиденье, их не видно, и, если в машину будут стрелять, в первую очередь мишенью становятся водитель и пассажир с переднего сиденья. Задние пассажиры имеют возможность приготовить оружие и начать отстреливаться.

 – Часто такие срочные вызовы? – спросил капитан.

 Хожаев потянул носом, уловив запах спиртного.

 – Что пил?

 – Водку. Только приступил с соседями по комнате, вы позвонили…

 – Ладно… Я пока машину ждал в госпиталь позвонил. Выяснить, что там еще. Так вот, там было покушение на нашего парня. Этого, что омоновцы на дороге подобрали…

 – Покушение? – переспросил Трапезников, удивляясь тому, как незначительная ситуация резко перерастает в сложную, которую разгрести, как говорит практика, обычно не удается. Что такое есть покушение, да еще здесь, в Чечне, он понимал отлично. Шансов на удачное проведение следствия практически никаких.

 Скользкая дорога не позволяла разогнаться, и ехать пришлось долго – сначала через весь Грозный, потом еще в Ханкалу. Подполковник несколько раз посматривал на часы, словно опаздывал. И опасался, что из-за этого опоздания ситуация в госпитале изменится.

 – В управление заезжать будем? – спросил водитель.

 – Что там делать? Гоним сразу, – решил Хожаев. – Надо будет – позвонят.

 – В госпиталь бригада выехала? – поинтересовался Трапезников.

 – Пока только менты. Надо посмотреть по подследственности. Может, это чисто их дело. Забрать себе всегда успеем.

 Подполковник Хожаев поздоровался за руку с сухощавым майором милиции. Трапезников сразу определил, что они давно и хорошо знакомы только по тому, что офицеры друг другу даже не представились.

 – По этому же делу? – с надеждой поинтересовался майор, но невозмутимым лицом никак свою надежду не показал.

 – Другого, надеюсь, здесь не произошло, – ответил Хожаев.

 – И этого хватит. «Висяк» стопроцентный. Буду сердечно рад передать его вашей системе! – Майор, казалось, заранее предвидел успешное избавление от ненужной бесперспективной работы.