– И потому Российская империя уже не первое столетие стремится усилить свое влияние на юге.
– Заметьте, с полным правом. Мы – славяне, как и большинство народов на Балканах. И если они борются за национальную независимость, мы, естественно, поддерживаем эту борьбу.
– Понятно. Потому что, добившись независимости, они предоставят вашему флоту свободный проход в Средиземное море.
– Да, если славяне возьмут Балканы под свой контроль, это будет в наших интересах. Но наилучшей окажется ситуация, при которой контроль над регионом возьмет в свои руки сама Россия.
– Не сомневаюсь, но такая возможность представляется мне маловероятной.
– Но вы же можете хотя бы рассмотреть ее?
Уолден открыл было рот, чтобы заговорить, но осекся.
«Вот оно! – подумал он. – Это то, чего они добиваются, то вознаграждение, которое хотят получить. Но, видит Бог, мы не можем отдать России Балканы! И если судьба договоренности зависит от этого, значит, договориться не удастся…»
Алекс между тем подтвердил его опасения.
– Чтобы сражаться вместе с вами, мы должны быть сильны. И нуждаемся в более сильных позициях именно в том регионе, о котором зашла речь, а потому естественным образом ждем от вас помощи.
Откровеннее выразиться было невозможно: отдайте нам Балканы, и мы выступим на вашей стороне.
Уолдену пришлось сделать над собой усилие, чтобы собраться, изумленно вскинуть брови и ответить:
– Если бы Британия сама контролировала Балканы, мы могли бы – заметь, я говорю чисто теоретически, – передать их вам. Но мы не в состоянии отдать вам то, чего у нас попросту нет. Поэтому я не уверен в нашей способности помочь России, как ты выразился, усилить свои позиции в той части Европы.
Алекс отреагировал так быстро, словно отрепетировал разговор заранее.
– Но вы вполне способны добиться признания Балкан законной сферой российских интересов.
«А! Все не так уж и плохо, – подумал Уолден. – Вот это мы действительно можем попробовать».
Ощутив немалое облегчение, он все же напоследок решил проверить степень решимости Алекса, испытать его позицию на прочность.
– Мы, несомненно, могли бы отдать на Балканах предпочтение вам в ущерб Австрии и Турции.
Алекс покачал головой и твердо сказал:
– Этого слишком мало.
Что ж, попытка не удалась, но предпринять ее было необходимо. Несмотря на молодость и застенчивость, Алекс показал, что не поддастся на дипломатические уловки. Плохо, но ничего не поделаешь.
Уолдену требовалось время, чтобы все осмыслить. Если Британия примет российские условия, это окажет существенное влияние на расстановку политических сил, приведет к таким подвижкам в международных делах, которые, подобно сдвигам земной коры, могут вызвать землетрясения там, где их никто не ждет.
– Вероятно, вам необходимо проконсультироваться с Черчиллем, прежде чем мы сможем пойти дальше, – чуть заметно улыбнулся Алекс.
«Да, черт возьми, и тебе это прекрасно известно», – подумал Уолден. Он вдруг понял, как тонко провел Алекс первый раунд их переговоров. Сначала напугал Уолдена, выдвинув совершенно неприемлемые требования, а потом смягчил их до более реальных, и обрадованный Уолден почти согласился.
«Я рассчитывал, что смогу манипулировать Алексом, но в данном случае он манипулировал мной», – признал про себя граф, а вслух сказал:
– Ты не представляешь, как я горжусь твоими успехами, мой мальчик.
План начал вырисовываться за чтением «Таймс» в библиотеке клуба на Джюбили-стрит. И отправной точкой послужила заметка в колонке «Светской хроники»:
Основной проблемой представлялось приближение к Орлову на достаточно близкое расстояние, чтобы убийство стало возможным. |