Когда стемнело, Фредрик не на шутку встревожился.
И тут на кухне бесшумно появился Фабиан. Фредрик даже не заметил, как открылась входная дверь. Фредрик удивленно посмотрел на сына и провел пальцем по его щеке, словно желая удостовериться, что это и в самом деле Фабиан. Мальчик отпрянул. Как и Оливия, он не терпел прикосновений отца, но Фабиан успел почувствовать, что кожа у ребенка такая теплая, словно он пришел из бани, а не из сырого леса.
Фредрик вышел в прихожую, пощупал куртку, шапку и сапоги Фабиана. Вещи были сухими, хотя на улице весь день шел мокрый снег.
— Где ты был? — спросил Фредрик.
Фабиан стоял у холодильника и доставал оттуда кувшин с соком.
— Нигде.
Налив в чашку апельсиновый сок, Фабиан невозмутимо достал из шкафа пачку печенья. Он все чаще сам брал что-нибудь поесть, так как его обычно не было дома, когда Фредрик ел разогретые в микроволновке полуфабрикаты или когда Паула жевала свои салаты. Когда она вообще в последний раз готовила общий обед?
— Что значит «нигде»? Где-то ведь ты был?
— Дома.
— Где? В детской тебя не было, я только что туда заглядывал.
Фабиан рассмеялся с полным ртом.
— Где ты был, Фабиан? — снова спросил Фредрик.
Фабиан одним глотком допил остатки сока, как будто участвовал в соревновании любителей пива, с размаху поставил чашку на стол и убежал в гостиную, где включил телевизор.
Фредрик постучал в дверь мастерской. Оттуда гремела рок-музыка. Оливия была в мастерской с матерью. Не вредно ли маленькой девочке слушать такую громкую музыку? Паула говорила, что Оливии нравится под нее танцевать. Фредрик понял, что у него нет никаких шансов. Когда речь шла о детях, она всегда оказывалась права.
Он постучал еще раз, так как хотел поговорить с ней о Фабиане. О своих подозрениях. Но она не слышала. Стук тонул в звоне бас-гитар и грохоте ударных. Ему даже показалось, что она прибавила громкость.
Когда Фредрик четверть спустя час заглянул в гостиную, Фабиана там уже не было. Телевизор работал, куртка висела на плечиках, но мальчика нигде не было. Фредрик сел за стол на кухне, откуда была видна прихожая, и принялся ждать.
Приблизительно через час кто-то осторожно приоткрыл дверь каморки. Фредрик встал и неслышно скользнул к двери. Он успел как раз вовремя и схватил Фабиана за руку, когда тот выходил из-под лестницы.
— Что ты там делал? — спросил Фредрик.
Он крепко держал Фабиана за руку, чтобы тот не вырвался.
— Играл, — ответил Фабиан и попытался высвободиться.
— С кем?
— Ни с кем.
— Это неправда, ты же сам знаешь. С кем ты играл?
— Я не могу этого сказать!
— Кто запретил тебе говорить?
— Мама. Она сказала, что с тобой нельзя говорить о нем.
— О ком?
— Я же не могу говорить. Ты всегда становишься таким смешным, когда говорят о нем.
— Это мама так сказала? Что я становлюсь смешным?
Фабиан кивнул. В глазах его стояли слезы.
— Ты тоже находишь, что я смешон?
Мальчик снова кивнул.
— Почему?
— Ты на меня злишься.
— Я не злюсь.
— Ты больно держишь меня за руку.
Фредрик отпустил его, сел перед сыном на корточки и ласково взял его за руки.
— Я просто очень боюсь, когда ты уходишь, я боюсь, что ты пропадешь, — прошептал он. — А я не хочу, чтобы ты пропал. — Он осторожно протянул руку и погладил Фабиана по щеке. — Ты же не хочешь пропасть?
Фабиан отрицательно покачал головой.
— Ты можешь мне сказать, с кем ты встречаешься внизу? Мы же оба знаем, кто это, правда?
Фабиан не ответил. |