— Коро прав, — сказал Сэм после недолгого молчания.

— Прав? — Лотос поднесла ладошку к уху, словно защищаясь от подобной нелепости.

— Да. Энди совершенно прав. У нас нет оружия, которым их можно было бы сбить. Кроме того, раз нам противостоят “разумные существа, а не звери, я уверен, что никто из нас не смог бы нажать на спусковой крючок. Мы выросли пацифистами. Мы давно живем в мире без войн. Давайте посмотрим правде в лицо: единственный способ, которым мы можем попытаться спасти себя и всю галактику, — срочный анализ проблемы.

— Хорошо сказано, — заметил Коро.

— И кто туда пойдет? — спросила Лотос.

— Ты останешься, — ответил ей Коро, — ты слишком хрупкая для такой работы. — Он заметил, как она вздрогнула, и поспешил добавить нечто более приятное:

— Кроме того, надо, чтобы кто-нибудь подготовил робота-хирурга для работы на случай, если нас там ранят. Дикий остается тоже. Надо идти после наступления темноты, потихоньку, а Дикий своими копытами расшумится на пол-Вселенной.

— Хорошо, — сказал Дикий, поворачиваясь к иллюминатору, чтобы еще раз взглянуть на гигантский корабль.

— Сэм?

— Я пойду, — ответил Сэм.

Коро пустил летуна вращаться на орбите вокруг чужого корабля, уравняв скорость аппарата со скоростью громоздкого судна.

— Подождем, пока они не посадят его где-нибудь и пока не стемнеет. Ему придется сесть, чтобы исправить повреждения от удара ракеты. Возьмем с собой кое-какое оборудование, прорежем дыру у него в боку и попробуем выяснить что сможем. Все очень просто.

— И опасно, — сказала Лотос, глядя на них взглядом, в котором можно было прочесть очень многое.

У основания возвышавшегося над ними монолита они оглянулись на небольшую рощицу, где был спрятан летун. Им пришлось напрячь зрение, чтобы увидеть очертания корпуса, и, даже тогда казалось, что это всего лишь игра теней, а не реальный предмет.

— А что теперь? — спросил Сэм, поворачиваясь к огромному черному корпусу, чуждому монолитному чудовищу.

Коро тихонько постучал по металлу ручкой своего ножа. Двигаясь вдоль борта, они уловили едва заметное изменение звука — словно намек на пустоту. Они повторили свои действия, шагая в обратную сторону, чтобы убедиться, что им не показалось.

— Прорежем дыру здесь, — сказал Коро; он протянул руку за спину и достал ручной лазер, включил его на полную мощность.

На них были космические скафандры, и сейчас, по молчаливому уговору, они надвинули шлемы, положившись только на тот запас воздуха, который предоставлял каждому баллон, укрепленный за левым плечом. Определить, насколько воздух, которым дышали эти существа, соответствовал нормальному воздуху Надежды, они не могли, а задохнуться в потоке неизвестного газа, который хлынет на них из прорезанной дыры, им совсем не хотелось.

Синий луч лазера казался почти черным. Коро начал вырезать пластину обшивки перед собой. Под воздействием холодного пламени луча металл подался, и на землю упал круглый кусок внешней обшивки. Он был полдюйма в толщину, но на этом дело не заканчивалось. Под первым слоем находился второй. Всего они прошли двенадцать слоев — словно взрезали слоеный торт — и наконец заглянули сквозь дыру в обшивке внутрь, в тускло освещенный коридор, широкий, как улица в Надежде. Их дыра оказалась на уровне пола.

— Ты первый, — сказал Коро, подставляя колено, чтобы Сэм мог на него встать. — Потом втащишь меня.

К тому времени, когда оба они, тяжело дыша, оказались внутри корабля, анализатор атмосферы, прикрепленный к запястью Коро, показывал “прибл, надежд, норм.”.

Они сделали несколько шагов по коридору, собираясь снять неудобные шлемы, когда до их слуха донесся изнуряющий, запутанный ритм Песни Расы:

Сэм, Сэм, Сэм, Сэм.