– А раки есть? – спросил Витька.

– И раков завались, – заверил Генка. – Раков как грязи. Хоть руками лови.

– Вот здорово! Будем раков варить. Они, как креветки, вкусные.

– Это точно…

Грузовик стал спускаться к небольшой извилистой речке, вода в которой была коричневая и густая по виду.

– Речка Номжа, – сообщил Генка. – В ней хариусы водятся. Хариусы  чайного цвета.

– Мост через эту твою Номжу ненадежный какой то, – Витька указал на мостик. – Хлипкий. Не свернёмся? Там даже перил нет.

Генка пожал плечами, показав этим, что свернутся они навряд ли, а что если даже и свернутся, то ничего особо страшного не произойдёт.

Грузовик медленно спускался к реке. Возле мостика он остановился, выждал зачем то минуту и лишь потом принялся перебираться на другую сторону.

– Это хорошо, что Хаван  ртуть в школу притащил, – Генка ощупывал язык. – Теперь раньше, чем за две недели, не очистят. А у нас каникулы лишние образовались. Просто классно!

– Как бы на лето учёбу не отодвинули… – вздохнул Витька.

– Всё равно летом делать нечего, – равнодушно сказал Генка. – Лучше в школу ходить, чем на даче корячиться.

– А зачем это он? – спросил Витька. – Хаван то… Ну, ртуть притащил?

– Контрольной убоялся. – Генка чесал живот. – Ему мать сказала, что, если он контрольную не напишет, будет всё лето с репетитором  заниматься. А он летом на Кипр хотел. Теперь ему ни Кипра, ни летнего отдыха. А предки ещё двадцать штук за очистку заплатили. Ртутные каникулы – что может быть лучше?

Машина стала забираться на невысокий холм.

– Между прочим, это не простой холм, – рассказывал Генка. – Его приказал насыпать один ордынский хан . Потому что у него в этой реке дочка утонула. Дочку звали Номжа, он и реку так велел назвать. Каждый воин взял по горсти земли и кинул на могилу дочки хана, и получился холм…

– Брехня, – сказал Витька. – Таких холмов везде полным полно. И что, под каждым ханская дочь лежит?

– Не под каждым. Но под многими. А с чего тогда эти бугры берутся?

Витька не ответил. Возле холма, километрах в трёх, загорелся огонёк.

– Вон, видишь? – Генка указал на огонёк пальцем. – Это тёткина ферма. А в ста метрах от неё озеро. То есть залив. Там есть и пляж, и берег крутой. Можно нырять и вообще купаться…

– Вода ещё холодная, – сказал Витька. – Можно менингит  заработать.

– А, хуже всё равно не будет. – Генка снова плюнул за борт. – К тому же в озере вода гораздо раньше прогревается, чем в реке…

Витьке не хотелось спорить под вечер, и он промолчал. По сторонам дороги пошли поля.

– А это овёс, – не унимался Генка. – Еще зелёный. Наверное, озимые . А где овёс – там и медведи. Можно будет их, медведей то, караулить…

– Дурак ты, Генка, – возражал Витька. – Овёс то зелёный, медведи не придут. Да и нет тут их уже давно, вымерли. Медведи только в тайге остались, а тут их нет…

– Тут много чего есть… – загадочно отвечал Генка. – Уж я то знаю…

Машина приближалась к огоньку под холмом, и постепенно становилось видно, что огонёк горит не просто, не сам по себе, а в окне большого деревенского дома. Дом был обнесён невысоким забором, за забором возвышалось несколько высоких нескладных строений с черепичными крышами, торчал журавль  колодца.

Водитель на ходу несколько раз нажал на сигнал.