По смыслу её слов я понял что Катарина имела ввиду КГБ и восточногерманский аналог этой конторы. И решил тут-же снять возникшее в воздухе напряжение.

— Слушай, давай не будем о грустном. Может лучше прогуляемся, тем более что такая ночь! — на небе и правда было не облачка и несмотря на то что мы были в центре мегаполиса были видны звезды.

— Давай, — легко согласилась Катарина.

Прогулка под канадским небом стала очень приятной. Катарина и я говорили о мало значащей ерунде, при этом старательно избегая отсрых углов. Ни я, ни она даже и не подумали о том чтобы говорить о том занят ли или она. И эта прогулка закономерно закончилась возле двери её номера.

— Зайдёшь? — спросила она лукаво улыбаясь.

— Зачем? Попить полуночного чая с твоей соседкой по комнате?

— Дурак! — вспыхнула она. — У Клаудии тоже планы на сегодняшнюю ночь.

Сказала и буквально запечатала мне губы поцелуем. Какая инициативная немка! Впрочем, я не против. Вернее очень даже за! Очень сильно за…

* * *

— Доброй ночи, товарищ Кулагин, — поприветствовал я мою тень на этой олимпиаде, — не спится?

С ГБистом я столкнулся когда за мной закрылась дверь номера Катарины. Тот стоял в коридоре и курил возле урны.

— Удивляюсь я тебе пацан, — сказал Кулагин затушив сигарету, — только что чуть было не вылетел из состава сборной, а всё туда же, занимаешься херней.

— Ну почему сразу херней? Мы с товарищем Витт обсуждали некоторые непонятные мне места из Капитала. Маркс и Энгельс же немцами были.

Кулагин возвел очи горе, а я решил продолжить. тем более что мне вспомнилось одно название.

— Думаю что ваши товарищи из Штази смогут предоставить вам полный отчет о нашем, с товарищем Витт, разговоре в её номере.

Это стало для Кулагина последней каплей и когда мы с ним оказались в лифте он рванул ко мне и прижал к стене, плотно схватив за отворот куртки.

— Вот что я тебе скажу, сосунок. Сейчас ты на коне, это верно. Но стоит тебе в Союзе хоть как-то оступиться, вот в самой мелочи, я тебя, гада, закопаю. Да так глубоко, что ты не выберешься. Слово офицера!

— Офицера, говоришь? — вот тут меня накрыло, и уже я прижал Кулагина к стене, да еще и поднял за грудки, так что его ноги болтались в воздухе, — ты только и делаешь что мои разговоры на магнитофончик свой записываешь, да высматриваешь с кем я сплю. Молодцы, нашли на пару с Мироненко врага народа! Тоже мне офицер, на чужом горбу решил в рай въехать! Карьеру на мне решил сделать? Что, кроме молодых хоккеистов враги страны перевелись?

Сказав это я его отпустил, тем более что лифт приехал на наш этаж.

— Этот разговор не закончен, Семенов, — сказал Кулагин, — я тебя предупредил.

— Давай, проваливай. Беги, докладывай. И попутного ветра в задницу! — ответил я.

В общем, испортил мне товарищ Кулагин так приятно складывающиеся вечер и ночь. Но хрен с ним, на самом деле. Раз уж из-за моего разговора с канадцем у них не получилось меня утопить, то сейчас и подавно.

* * *

Утренняя тренировка перед игрой со шведами закончилаь, на ней я был в порядке. вчерашние ночные похождения никак не сказались, и меня подозвал Асташев.

— Дурак ты Сашка, дурак и не лечишься, — сходу огорошил он меня, — вот зачем ты на свою задницу вчера ночью приключений нашёл?

— А что-то случилось? — деланно удивился я.

— Перед тренировкой меня и Тихонова вызвал к себе Грамов. Вот сколько раз тебе говорить быть скромнее? Ты нахрена попёрся к этой немке?

— И что сказал Марат Владимирович? — проигнорировал я последний вопрос и сосредоточился на главном.