— Бо все устроит, — лепетала она. — Она сделает так, чтобы ты тоже могла вернуться домой, и мы сможем жить вместе и никогда больше ничего не бояться. Ведь ты сделаешь так, Бо?

— Я попытаюсь, — сказала Изабо, почувствовав, что у нее самой на глазах выступили слезы. — Хотя боюсь, что твоей маме придется предстать перед судом за то, что она сделала.

— Нет, нет, ты все устроишь, я знаю, — заплакала Бронвин, прижимаясь лицом к плечу матери.

Изабо снова почувствовала, как все ее сомнения вновь подняли голову, грозя одолеть ее.

— Бронвин, начинается отлив, — сказала она ласково. — Нам нужно идти.

Майя выпрямилась, отстранив дочь.

— Не плачь, детка, — сказала она дрожащим голосом. — Ты должна уходить. Сейчас и вправду отлив.

Взгляды Майи и Изабо встретились. Наступил долгий миг молчаливого общения, признания, понимания, прощения. Изабо помогла детям забраться в салазки. Морские выдры уже подскакивали в упряжи, радостно фыркая. Она взяла поводья.

— Майя, как мне дать тебе знать?

Майя пожала плечами.

— Я сама узнаю. Ты же не думаешь, что я отпущу свою дочь на попечение моего злейшего врага и не буду приглядывать за ней, правда, Рыжая? Я ведь не совсем бессильная.

Увидев кривую улыбку Майи, Изабо внезапно осознала, с ликующе дрогнувшим сердцем, что она вышла победительницей из противостояния с самой могущественной и опасной колдуньей в стране. Табитас потерпела поражение от рук Майи. Даже Мегэн пришлось очень нелегко. Но Изабо Оборотень одержала над ней победу, перехитрила ее и, возможно, даже обратила ее в свою веру. Изабо не смогла удержаться от удовлетворенной улыбки.

— Если волнами моря управляют луны, кто же, или что же, управляет волнами судьбы? — внезапно спросила Майя.

— Эйя, — отозвалась Изабо, все еще улыбаясь. — Эйя, Мировая Душа, материя вселенной, источник всей жизни, всей магии. Эйя.

Майя отступила назад, ее брови сошлись. Изабо подалась вперед и коснулась ее груди.

— Мы все носим в себе крошечную частицу Эйя, куда бы ни пошли, — сказала она просто. — Твоя душа тоже часть материи вселенной, неужели ты не осознаешь этого? Та часть тебя, которая иногда болит от красоты и ужаса, та часть тебя, которая только что заставила тебя плакать, та часть, которой хочется, чтобы ты могла прожить свою жизнь заново, стать такой же, как эти ребятишки, излучающей любовь, доверие и надежду. Думаешь, я тоже не чувствую этого?

Майя снова заплакала.

— Как я могу быть уверена? Как?

— Поверь в Прях, — тихо ответила Изабо и почувствовала, что ее собственная вера возродилась, хотя она даже и не подозревала о том, что она была поколеблена. Она протянула пальцы и сжала руку Майи, ощутив ее слезы на своем запястье.

— Ты будешь заботиться о моей дочери?

— Да, буду, — пообещала Изабо и снова сжала руку Майи, прежде чем отпустить ее.

Услышав крик дозорного, Изолт подняла глаза. Она сидела, тупо уставившись в замысловатую резьбу в виде львов, ангелов, чертей и горгулий, украшавшую высокий полуют корабля. Лицо ее было очень мрачным.

Повсюду на палубе ее спутники тоже принялись смотреть. Старая циркачка Энит Серебряное Горло вытянула голову в своем кресле, ее внук Дайд вскочил на ноги, охваченный внезапной тревогой. Эльфрида Ник-Хильд с покрытым от многодневных рыданий красными пятнами лицом, выронила промокший насквозь носовой платок, а ее муж, Айен Эрранский, оторвался от навигационной карты. Его тонкое лицо тревожно нахмурилось. Диллон с Джеем играли в нарды. Как только раздался крик, молодой оруженосец тут же бросил кости, вскочив на ноги и схватившись за рукоятку меча.