Бесхвостые захватчики бросили якоря в Пещере Тысячи Королей, превратив королевские спальни в склады для своих мешков и бочонков и вырезав из жилой скалы лестницу до небес. На вершине Острова Богов они построили огромную крепость, где их ведьмы жили и изучали новые ужасные способы убивать морских жителей. Теперь эта крепость лежала в развалинах, открытая ледяным ветрам и населенная лишь морскими птицами и призраками. Именно к этой груде камней сейчас и пробирался Нила с широко открытыми глазами, тревожно оглядываясь вокруг, хотя его окружала непроницаемая тьма. Несмотря на то, что они с Фанд обнаружили путь в старую башню уже несколько лет назад, юный принц так и не мог отделаться от ужаса, что собьется с пути и навсегда затеряется в Бездонных Пещерах.

Наконец со вздохом облегчения он увидел проблеск серого света и принялся поспешно подниматься по грубым каменным ступеням, царапавшим его перепончатые ступни. Снег ударил в лицо, кожу мгновенно обжег морозный огонь, и он поплотнее закутался в свой плащ из тюленьей кожи.

Он выбрался на поверхность посередине заснеженной кучи серых камней. Там и сям к свинцовому небу поднимались изящные дуги полуразрушенных арок. Но большая часть здания превратилась в груды камней. Фанд уже ждала его в ненадежном укрытии опасно накренившейся стены, дрожа от холода. На ней были лишь какие-то разорванные в клочья шкуры, и ее кожа пошла сине-лиловыми пятнами. Он обнял ее и закутал в свой плащ, и они лихорадочно набросились друг на друга, прижимаясь к стене. В их спешке было то отчаяние, то безрассудство, которому не было никакого дела до обжигающего холода. Закончив, они прижались друг к другу, тяжело дыша и еле сдерживая слезы.

— Я больше так не могу, — выдохнул Нила. — Я хочу, чтобы ты была моей женой и мы могли ничего не бояться.

Он почувствовал, как она мучительно вздохнула, а потом сказала, безо всякой насмешки:

— Не говори глупостей. Ты же знаешь, что этому никогда не бывать.

Он прижался губами к ее мягкой коже и ничего не ответил. Они долго стояли рядом, прижавшись к холодному камню, потом она наконец отстранилась от него, сказав печально:

— Мне пора возвращаться. У меня много работы.

— Следующим летом мы убежим в зимние моря, — прошептал он. — Мы найдем островок на солнышке и будем вместе навечно. — Она кивнула. — Родим себе малыша, и ты будешь петь ему, а я стану ловить рыбу для вас обоих, и мы будем заниматься любовью в теплом океане, и я сделаю для тебя корону из жемчужин…

— А я буду собирать морской лук и делать для нас сладкое вино, — прошептала она, и он приник к ней в поцелуе, долгом и нежном.

— Я не могу жить без мечты о будущем, — сказал он, когда наконец оторвался от ее губ. Она кивнула, но в ее опущенных аквамариновых глазах стояли слезы.

Снегопад усилился.

— Нам нужно возвращаться, — сказал Нила, не в силах скрыть отвращения при мысли о возвращении к королевскому двору. Фанд кивнула, и они вместе поспешили к зияющему черному колодцу.

Медленно, держась за руки, они пробирались по темным туннелям, ощупывая ногами землю, чтобы не упасть в какую-нибудь из множества ям. Наконец их пальцы наткнулись на ржавую металлическую цепь, подвешенную ведьмами многие столетия назад. Они вздохнули в унисон и поспешили дальше, теперь уже без опаски ступая на невидимую во тьме землю. Наконец они вошли в длинную низкую галерею, тускло освещенную пробивающимся сквозь трещину в потолке светом, и их шаги стали более уверенными.

Фанд оставила его в начале Обжигающих Водопадов, и Нила, тяжело ступая, отправился вдоль цепочки бурлящих озер и каскадов к Пещере Тысячи Королей.