Глаза Андреаса сузились, но она только вызывающе улыбнулась.

– Он разделся до крохотных плавок.

– Представляю себе, какое облегчение испытали Катерина и Анна, когда дело этим ограничилось.

Элеана старалась не рассмеяться, но не удержалась и прыснула.

– Мне кажется, им понравилось.

– Насколько я понимаю, зрелище было непредусмотренным, – скривился он.

– Совершенно верно, – подтвердила она и посмотрела на упаковки с едой. Гулять так гулять. Поговорим за едой.

Позднее, поднимаясь по лестнице в спальню, Элеана ощутила приятную усталость во всем теле. Быстро приняв душ, она скользнула под простыни, удобно устроилась в объятиях Андреаса и положила голову ему на грудь.

Через несколько минут она уже крепко спала и не могла чувствовать, как губы Андреаса осторожно коснулись ее макушки, а кончики пальцев погладили обнаженное плечо.

Они проснулись поздно, неторопливо позавтракали и погуляли по городу.

Завтра начнется беготня по магазинам: Катерина серьезно возьмется за выполнение пунктов, входящий в ее «Список неотложных дел».

– Мама, неужели это действительно необходимо?

В процессе хождения по всяким лавочкам, бутикам и универмагам стало ясно, что Катерина твердо решила не жалеть денег… И весьма солидных денег.

– Ты мой единственный ребенок, – просто ответила она. – Не отказывай мне в удовольствии устроить дочери самую лучшую свадьбу, которую только смогу.

Взяв мать под руку, Элеана прижалась к ней.

– Выставляешь меня напоказ, да?

– Разумеется.

– Хорошо. На примерку платьям еще согласна, если уж ты так настаиваешь.

Однако… – она бросила на мать решительный взгляд, – это все.

– На сегодня.

Вернуться домой им удалось лишь к половине шестого. Оставался всего час на то, чтобы принять душ и переодеться.

– Разберем все завтра, дорогая, – сказала Катерина. – А сейчас надо поторопиться. Не хотелось бы опоздать к Джексонам. Тем более что они устраивают прием в нашу честь.

Элеана поспешила в спальню и, скинув одежду, направилась в душ. Через несколько минут она вышла замотанная в полотенце и, отжав волосы, высушила их феном. Затем, нанеся легкий макияж, подошла к встроенному шкафу. Быстро просмотрев тщательно развешенное содержимое, Элеана вытащила обтягивающее фигуру черное платье.

Подол доходил до середины бедер, но длина его немного увеличивалась благодаря широкой полосе кружев. Платье было с открытой спиной и держалось на тонких бретельках. К нему замечательно подойдут туфли на высоком и очень тонком каблуке, решила она.

А что касается остального? – задумалась Элеана. Надеть черные колготки?

Или ограничиться почти невидимыми трусиками?

Через полчаса она уже спустилась на первый этаж и вошла в гостиную.

Катерина и Георгос стояли рядом с бокалами аперитива в руках.

Отец повернулся к ней, на лице его появилось забавное выражение – смесь отцовской гордости и мужского признания. И ни капли родительского осуждения: о его обожаемой дочери хорошо отзывались, она была почти что замужем и, следовательно, ему не стоило абсолютно ни о чем беспокоиться.

Совсем по-другому восприняла появление Элеаны мать. Достаточно было одного быстрого взгляда, чтобы глаза Катерины сузились, а губы недовольно поджались. Внешний вид был для нее всем, а сегодня дочь никак не соответствовала требуемому имиджу.

– Тебе не кажется, то это слишком… смело, дорогая?

– Возможно, – согласилась Элеана и дразняще взглянула на отца.