- Ну может, занят был или еще какие дела были?

- Я ему три дня звонил! И не только ему, между прочим!

- И что?

- То же самое. «Разберемся». А потом - тишина. Трубку не берут.

- Хреново.

- И я о том же. Менты меня все-таки закрыли, хоть я и избавился от их «подарков». Наградной ствол изъяли, стали шить какую-то хренотень. Меня Вовка вытащил.

- Черный?

- Он самый. Под подписку о невыезде. Он же и посоветовал мне мотать отсель и как можно быстрее.

- Серьезный совет. Просто так он его бы не дал.

- Да. Он того мента пробил - гнилушка. Мастер «заказух».

- Даже так!?

- Так. За мной плотно «хвоста» пустили, трубку на кнопку поставили. Даже и в палату «чудо-кровать» закатили. Так что все, что я в палате говорил, они слышали. Во всяком случае - писали.

- Твое счастье, что главврач человек правильный.

- Вадимыч - голова! И спец от бога и душа у него чистая. Скольких ребят он с того света вынул! И скольким так помог?!

- И не говори. Сейчас что делать будем?

- На хвоста вам не сядут?

- Зае… Трудно им это будет. Саня, что там, в эфире? - обернулся он к одному из «медбратьев». Тот сосредоточенно гонял сканер.

- Чисто, Пал Петрович. Нет ничего, обычная активность.

- Миха?

- За нами машин нет. От больницы никто не вел.

- Лады, ребята. Помогите мне снять всю эту бутафорию, - кивнул я на перевязанную ногу.

- Ну ты и навертел!

- Нинкина работа. Не зря она в драмкружке, в свое время, гримированием занималась.

- Как же, помню. Это ж она тогда Вальку под зомби разукрасила?

- Ага. А он в таком виде утром из дому вышел…

- Было дело!

- Ну так вот, Палыч, слушай сюда…

«Скорый поезд № 101 прибыл на первый путь. Стоянка поезда пятнадцать минут».

Потянувшись, я спрыгнул с полки и затопал к выходу. На улице гомонили бабульки со всякой съестной снедью. Купив кулек семечек, я отошел к краю платформы и достал мобильник. Абонент откликнулся с пятого звонка.

- Генрих Николаевич? -

 Да, кто это?

- Котов беспокоит. Не забыли ещё такого?

- Как же, как же! Забудешь тут вас! И куда ж это вы с больной ногой-то делись вдруг?

- А вам-то не все едино?

- Не все, уважаемый, не все. Вы же подписку давали о невыезде, забыли?

- Забыл. И вам тоже советую забыть.

- Напрасно вы так! Только свое положение зря усугубляете.

- Это чем же?

- Ну, меру пресечения вам ведь могут и изменить…

- Вы меня для этого сначала отыщите.

- Напрасно вы считаете, что мы этого не сумеем. Мы контора серьезная и злить нас неразумно.

- А что ж вы тогда мелкими провокациями занимаетесь? Стволы левые подбрасываете, патроны?

- Это ваши домыслы, уважаемый. Ничего общего с действительностью они не имеют.

- Равно как и все ваше липовое «дело». Что, не так?

- И это ваши домыслы.

- Ну, что ж, тогда слушай сюда. Дело, тебе порученное, ты провалил. Глупо и бездарно. Тебе контора подарок преподнесла, сделали мне дома и на работе закладку. А ты, как последний лох, даже этого реализовать не сумел. Так? Молчишь?

- …

- Далее продолжим. Закрыть ты меня все же сумел. И опять все просрал. Спихнул дело следователю, не подумав башкой неумной, как это я, такой хитрый - и вдруг такой мелочи не учел? Дело и рассыпалось. Думаю я, что втык тебе за это был неслабый. Однако же дали возможность реабилитироваться. Посадил ты мне хвостов в больницу, микрофончик воткнул и успокоился. Куда же я, одноногий-то денусь? А то, что лично в этом удостовериться надо было бы - опять башка недодумала? Это тебе не коммерсов трусливых прикручивать и не с узбеков деньги трясти! Тут голова нужна, а ее-то и нету!

- Ты еще поплачешь тут, у меня в камере, сволочь!

- Нет, милок, ты скорее нарыдаешься.