Нина Корнилина, вдова, которой исполнилось тридцать, стояла у окна домика, где ее поселили владельцы галереи, два симпатичных пожилых француза, пригласившие ее сюда. Она смотрела в ночь. Ветер швырял в окна снежную крупу. На холмах горели костры, – их разожгли те, кто собирался в этот кельтский Праздник Мертвых вызывать духов, беседовать с ними. Нина зябко повела плечами, ей было не по себе. Первый раз с тех пор, как она приехала во Францию.

Артур Корнилин, муж Нины, умер при странных обстоятельствах сразу после своей персональной выставки, принесшей ему заслуженную славу и громкий успех. Множество картин были проданы за рубеж. Множество восторженных отзывов появилось на страницах художественных журналов. Множество галерей выразили желание устроить у себя экспозиции работ Артура. Но художник ничего этого уже не увидел, он был найден мертвым в своей мастерской.

Нина тогда очень испугалась. Вряд ли она понимала, что делала. Имущество Артура было продано ею поспешно и в панике. Хорошо, что рядом оказался Сергей Горский, старый друг, еще по Питерской художественной академии. Он помог продать картины и вещи Корнилина за более-менее приличные деньги. Нина готова было спустить все за бесценок, такой ее обуял страх. Единственное желание, – скрыться, исчезнуть, спрятаться, – руководило ею безраздельно. Артур перед смертью предупреждал ее, он предвидел, как будут развиваться события. Зря Нина ему не верила, считала, что у него не все в порядке с психикой, списывала все его видения на алкоголь и нездоровый, расстроенный ум.

Она отнеслась серьезно к словам Артура только после того, как его не стало. Это оказалось последним и решающим доводом, – смерть. Почему люди так беспечны, так ненаблюдательны, так недоверчивы? Откуда в них это непонятное, бравирующее упрямство? Это нежелание видеть что-то, выходящее за привычные рамки? Эта душевная и умственная лень, граничащая с глупостью?

Нина всегда думала, что она мудрая и дальновидная женщина, которая знает, что ей делать. Она редко поддавалась эмоциям, рассуждая трезво в различных непредвиденных и запутанных ситуациях, которых в ее жизни с Артуром Корнилиным было, хоть отбавляй. Кроткий и отходчивый характер помогал ей уживаться с таким взрывным темпераментом, такой пылкой и легковозбудимой творческой натурой, как ее супруг. Но последние два года оказались невыносимыми даже для нее. Ситуация все больше и больше накалялась, усложнялась и выходила из-под контроля. Нина силилась вспомнить, что послужило толчком, что спровоцировало изменения, стремительно происходящие с Артуром. Откуда появился тот патологический, необъяснимый страх, который буквально сводил его с ума?

Постепенно она сама начала бояться. Страх проник в ее сердце незаметно, исподволь, как вроде бы ниоткуда появлялся туман над озером, куда Артур возил ее знакомиться с дедом Ильей и его необычным семейством. Сколько с тех пор прошло времени! Кажется, что целая вечность… А на самом деле каких-то несколько месяцев. Неужели, только этим летом Артур ездил в харьковские леса искать натуру для своих знаменитых картин «Изгнание из рая» и «Царица змей»? А может быть, именно с этого лесного озера все и началось? Может, и правда оно заколдованное, и Царица Змей, – настоящая, а не выдуманная, – посмотрела ему в глаза своими пылающими зелеными очами и погубила навеки?

Нина почувствовала, как по телу побежал ледяной озноб. За окном, у которого она стояла, расстилалась земля Франции, на холмах вдалеке горели жутким светом ритуальные костры, в холодной чужой ночи свершалось чужое таинство общения с мертвыми, обычай, пришедший из такой временной дали, что казался нереальным. Дикая игра под диким, безлунным ледяным небом…

– Почти, как купальские огнища, – подумала Нина.