СОЗНАНИЕ ускользнуло, и разум Кровавого Ангела на некоторое время погрузился во тьму. В конце концов, Рафен ощутил на своем плече руку и проморгался, возвращаясь к реальности. С его лица упали кристаллики льда, и он осмотрел место, куда упал. Лайко протянул руку, и Рафен схватился за нее. Его тело болело как внутри, так и снаружи, на него навалилась усталость, которую он никогда в жизни не испытывал.

— Ты на некоторое время отключился, Кровавый Ангел, — произнес Багровый Кулак. Он вручил ему лазган, и Рафен нахмурился, когда осмотрел оружие:

— Брат Нисос?

Лайко кивнул в сторону дымящихся развалин хирургеона, под ним, с широко открытыми и безжизненными глазами, лежал Тауранец, пришпиленный к земле десятком адских манипуляторов машины.

— Он дорого продал свою жизнь.

— Он — Астартес. Мы всегда так поступаем, — Рафен торжественно зашагал в сторону воздушного шлюза. Подобрав свои ножи, Багровый Кулак последовал за ним.

— СЮДА, — сказал Церис, указывая во тьму каменного коридора. По вокс связи его голос звучал отдаленно и глухо.

Нокс бросил на него взгляд. Внутри лабиринта проходов вне стен крепости-темницы каждый из них казался одинаковым. Темно-красный свет, исходящий от сигнальных фонарей, прибитых к стенам ударными болтами, придавал всему адский, потусторонний вид, голосами баньши в проходе выли тревожные сирены. Каждые несколько метров встречались люки из загрязненной стали, из стен торчали контрольные панели, назначение которых ему было неизвестно. То тут, то там они встречали немногих Новых Людей Байла и сообща уничтожали их, но по коже Нокса бегали мурашки от зловещего ощущения близкой опасности, и то, что они ее все не встречали, сделало его нервным.

— Значит, Рафен все еще жив?

Псайкер кивнул, и оглянулся на Аджира и Туркио, которые шли по бокам от разношерстной группы сбежавших.

— Так и есть. Когда психическое искажение рассеялось, я смог более четко его считать. Он в гневе.

— А мы, вроде как, нет, — огрызнулся Нокс, — сколько еще?

— Он в башне.

— А Байл?

Церис остановился, и Нокс услышал в словах псайкера глубокое неодобрение:

— Сложно сказать. Я чую смерть и все же…

Он замолчал.

— Сержант, — Эйген, стоящий в арьергарде, заговорил по общему вокс-каналу, — вы это слышали?

Нокс поднял руку и боевыми знаками подал жест "остановиться". И немедленно каждый Астартес замер на месте и умолк. Расчленитель переключил усилитель аудио-сенсоров в своем шлеме, и шум, который заметил Эйген, превратился в порывистое шипение. Простой дух-машины шлема за секунды нашел источник звука — за ними и быстро приближается.

— Похоже на воду, — предположил Тарик, — море может затопить нижние уровни?

Нокс достал фотонную гранату и бросил ее обратно по коридору, поставив на взрыв от удара. Она немедленно рванула волной резкого, белого света, который омыл все, словно настал яркий, солнечный день.

Пол напоминал колышущуюся, чирикающую волну из очертаний с темными глазами, прямо к ним ползли змееподобные твари с огромными челюстями. Трещины в потолке позволяли им проскальзывать в коридор, с каждой проходящей секундой их падало каскадом все больше и больше.

— Потрошители! — заорал Сов и открыл огонь из болтера.

— Отступаем! — крикнул Нокс, — Если мы остановимся для битвы, они поглотят нас!

Астартес подчинились, но один из бывших заключенных — молодой скаут Ультрадесантников, — споткнулся и упал. Наступающая масса перекатилась через него и начала пожирать.