Падая и падая, основной корпус "Археохорта" раскрылся и взорвался. За несколько секунд, даже пока автономные пушки на его массивном корпусе еще стреляли в ответ, огромная конструкция начала дергаться в предсмертных муках. Он больше не представлял собой корабль, а только массу медленно умирающих обломков размером с город. Судно все сильнее погружалось в гравитационный колодец Дайники-5, вперед к окисленным океанам, которые станут ему могилой.  

Глава шестая

По всей командной кафедре линии индикаторов переключились с красного на синий, и каждое такое переключение сопровождалось гулким ударом звенящего вдалеке колокола. Эхом разносились тяжелые, размалывающие удары металла о металл запечатывающих корпус плит. Стрелки под стеклом индикаторов останавливались напротив секций "активно".

— Готовность на всех палубах, — прогудел сервитор, не замечающий вибрацию палубы под ногами, — судно герметизировано. In nomine Imperator, aegis Terra!

Из свисающих с низкого потолка масок пухлых ликов херувимов, из их открытых ртов полился потрескивающий от статики церковный гимн. Хоровое пение из их уст было едва слышно, стоны и скрипы "Неймоса" были более громким, кричащим и мощным оркестром.

Взор Рафена окинул мостик судна, где каждый из рабов-машин покорно привязал себя к назначенным командным постам, а активная сеть ремней безопасности удерживала их на месте. Кровавый Ангел ненадолго бросил взгляд на схему "Неймоса" и узнал, что мостик был одним из немногих отсеков внутри подводного судна, прикрепленный к противоударному механизму. Таинственная энерго-шунтовая технология позволяла экипажу пережить удары, от которых в противном случае их тело превратилось бы во влажную кашицу. Однако эта система не была достаточно мощной, чтобы охватить все судно.

— Братья, к спусковым модулям, — приказал Рафен, разворачиваясь к рядам космодесантников поблизости, — у нас есть только один шанс пройти это. Не ошибитесь, единственного промаха будет достаточно, чтобы убить нас всех.

— Наши жизни в их руках? — Сов подбородком указал в сторону сервиторов, — в руках осужденных за преступление слуг?

— Постарайся не беспокоиться по этому поводу, — ответил Туркио. Пулуо язвительно бросил взгляд на обоих Астартес и высказался за всех.

— Мы готовы.

Рафен кивком принял ответ.

— Это точка невозвращения, братья. Этим днем мы рискнули сунуться в неизвестность, вниз на планету, кишащую чужаками, в мир, очерненный отметиной Хаоса. Обратите взор на себя, боевые братья, на свою броню и мы победим.

Нокс поднял зажатый в кулаке шлем.

— За Императора и Сангвиния.

Слова Расчленителя вызвали мощную, яростную бурю.

— Дааа! — хором проревели воины.

Рафен закрыл глаза и в своих мыслях вознес беззвучную молитву.

"Позволь нам выжить, Великий Ангел", — тихо молился он, — позволь нам выжить, дабы довести наше предприятие до заслуженного конца".

"АРХЕОХОРТ" распадался на части в ослепительных вспышках света. Пробоины в разорванных трубах, проводящих потоки электромагнитной энергии, плевались сгустками разного цвета. Целые палубы, сделанные из окрашенного стекла, спасенного с миров, стертых до основания, были раскрошены в пыль. Экспонаты с тысяч планет и с сотнями лет истории были разорваны на части медленными, агонизирующими предсмертными муками конструкции. Склады с еще не каталогизированными предметами, вещи чужеродные по происхождению или по характеру для человека, были раздавлены весом падающего металла. Столетние пергаменты питали пламя, которое кипятило био-жидкости мемо-хранилищ и раскалывало нежную структуру кристаллов записи. Библиотеки с барахлом и антиквариатом, вперемешку с ценными и не задокументированными сокровищами, разрушались друг за другом.