Кровавый Ангел кивнул.
— Я знаю. Но чем глубже мы уйдем, тем меньше шансов, что наше сражение заметит враг.
Сержант Расчленителей покачал головой.
— Ты рискуешь всеми нами.
Рафен при этом разразился смехом.
— Конечно же! Но риск — это наш хлеб и наша вода!
Он взглянул на Беслиана.
— А теперь исполняй мои приказы.
Адепт нетвердо кивнул и начала выдавать машинный код. Сервиторы запнулись и пришли в движение, расползаясь к своим командным постам.
— А какие будут приказы для нас? — спросил Церис, нахмурив брови.
— Поднимайте отделения. Приказ… приготовиться к отражению абордажа.
У БИОФОРМЫ охотника-хищника были глаза, но это были достаточно слабые органы. Недоразвитые глазницы в маслянистой мути еле видели немного пространства перед собой. Вместо этого, они прокладывали путь по океанам Дайники-5 с помощью нервов электрорецепторов в костяных черепах и чувствительных усиков, которые колыхались вокруг безгубого рта в окружении зубов. Они пробовали на вкус и запах окружающую тягучую воду, ориентировались по звуковым колебаниям, которые отображали ландшафт в виде звуковых волн и точек.
Когда их улей поначалу заложил споры в этот мир, их вид был близок к тому, что люди называют "ликторами", но стремительный эволюционный цикл и физиология, основанная на бесконечно покорных восьми-спиральных ДНК, перекроила их под новую окружающую среду. Теперь у ликторов были только самые основные сходные черты со своими распространенными родичами. Эти существа были более гладкими, покрытыми легкими микрошипами, у них были плоские когти, которых было вдвое больше у рулевых плавников. Мощные ноги, которые осуществляли движение, покрывал секрет слизи, делая их обтекаемыми для океанов.
Их животные разумы реагировали на объект перед ними, металлическую массу, уплывающую в темноту. Отклики звуковых волн были искаженными и смущающими, и они приводили ликторов в бешенство. В этой мути нельзя было полагаться на обонятельные рецепторы, но ничего не говорило им о том, что эта штука часть их рода. Объект был чужд для них, он нес привкус других миров и тепло, которому не было места в холодных морях.
Подойдя поближе и замедлившись, тираниды развернули свои когти из кармашков в коже и воткнули их в корпус "Неймоса". Они искали свою добычу, путь внутрь.
КЕЙН окунул палец в смазку, и провел им по дулу своего болтера, как и советовал брат-сержант Рафен.
— Смотрите куда стреляете, — увещевал он, — только одиночными. Используйте оружие ближнего боя. Любые сопутствующие повреждения сделают эту громаду нашей могилой, так что будьте осмотрительны, — их командир размахивал плазменным пистолетом, соленоиды были выставлены на минимальную мощность.
Кейн оглянулся, все еще не уверенный, почему Рафен собрал их в этом отсеке. Это был ангар с наклонной палубой вдоль брюха субмарины, который примыкал к корме, но не доходил до двигательных лопастей. Палуба уходила под крутым углом, в то время как вдоль всего ангара стояли сетчатые платформы. Это напоминало Астартес десантный отсек "Громового ястреба", только гораздо шире.
Палуба "Неймоса" задрожала, когда кто-то начал бить в обшивку, привлекая всеобщее внимание. Секундой позже Кейн услышал еще один звук — высокочастотный визг, словно клинок царапал клинок. Рядом с ним стоял Расчленитель Сов, он склонил голову набок и нахмурился.
— Когти, — мрачно изрек он и для демонстрации оцарапал воздух пальцами.
— Мы для них консервированное мясо в железном гробу, — пробормотал Аджир, — должно быть, их уже тошнит от диеты из предателей и другого мусора… Их голод требует чего-то свеженького.
— Ксеносы найдут здесь только свою смерть, — возразил Эйген. |