– Твою ма… – Я-то успел подпрыгнуть на необходимые полметра, а вот Мик влетел в выросшую из тьмы преграду на полном ходу. Я держал его за руку крепко, так что мы пострадали одинаково. Перевернувшись в воздухе, крепко врезались сначала друг в друга, а потом и в землю. Тут же нас нагнали Олм с Кессой. Они тоже упали, но, кажется, мягче. Лес неожиданно кончился: под нами и вокруг была только голая земля.

– Ун’га!!!

Мы постарались тут же вскочить… Не тут-то было. Мика подвела нога. Он вроде бы побежал, но уже метров через двадцать обнялся с землей прочно. Честно, как подобает другу (проклятая доблесть!), я стал взваливать Мика себе на спину…

Неожиданно звуки позади оборвались. Ни криков, ни топота. Мика пришлось уронить. Я развернулся, ожидая какой-нибудь гадости…

– И чего они стоят? – спросила Кесса.

Черный, но все же отличимый на общем фоне ряд вооруженных голых тел замер. Я был уверен: даже на тренировках у Киото мне не удавалось показать подобного недвижения. Текли секунды, минуты… Наконец темная шеренга стала редеть. Поворачиваясь к нам спиной, они уходили по одному, пока перед нами не остался последний. Он смотрел…

– Ун’гха.

Воткнув в землю копье, он резко развернулся, отчего длинные космы взметнулись почти параллельно земле, и скоро скрылся во тьме.

– И почему они остановились? – Кесса не отрываясь смотрела туда, куда ушло племя.

– Черт их знает…

Я поводил головой из стороны в сторону. Если раньше нас окружал лес, густой более или менее, то теперь – только сумрак, на расстоянии в две-три дюжины метров сгущающийся во мрак.

– Хм… Обо что мы запнулись?

Я вернулся немного назад.

– И что это? – Любопытство заставило Мика подняться. Он подошел ко мне, сильно хромая.

– Забор, – пожав плечами, ответил я.

– Низковат.

– Какой есть.

Конечно, это был не забор, скорее – стена. Полметра в высоту и почти столько же в ширину. В длину она могла тянуться на сколько угодно: и правая, и левая стороны тонули в темноте на расстоянии все тех же двадцати-тридцати шагов.

Сначала мне показалось, что черный камень плотной тесьмой увивали неизвестные письмена, но приглядевшись я понял, что это не язык, а мелкий рисунок, нанесенный на темную поверхность без заметного порядка. Стекло с разбитыми о него каплями могло дать примерное представление.

– Может, в этой штуке какое-нибудь колдовство? – предположил Мик.

– Нас-то она пропустила.

– Ну, может, она специально против этих типов тут поставлена. И… э-э… Кай, а ты разве не можешь ее на магию проверить?

– С чего ты взял?

– Ну… ты ведь теперь маг.

– Ничего подобного.

– А что? Круто было бы!

– Круто? Круто я люблю… Ладно, не мешай.

Я посмотрел на стену. Внимательно. Ничего не почувствовал. Да и вообще поблизости – тоже ничего. Ну стена, ну каменная… а дальше-то что? «Тепла» в ней, по сравнению с любым человеком, можно сказать, и не было. Наверное, его было все же больше, чем в обычной скале или в земле у нас под ногами, но вряд ли намного.

Я коснулся камня рукой. На месте прикосновения, испортив рисунок, появился легкий отпечаток. Он был заметен пару секунд, потом исчез, но узор уже был другой. Видимо, стена была чем-то вымазана: на пальце осталось черное пятнышко. Вскоре осыпалось и оно.

– Угрозы не представляет.