Соня не успела даже испугаться или обрадоваться, что останется одна, как они уже присели «на дорожку», ожидая приезда такси. Мама прятала глаза, а когда смотрела на Соню, взгляд отводила уже та – слишком больно было видеть, как она мучается. Бабушка же снова была совершенно спокойна, и Соня уже не была уверена, что ей не показались её чувства, когда они разговаривали наедине.

– Ну всё, – бабушка тяжело поднялась и сунула дочери в руку свою сумку на колесиках, сама легко подняла огромный чемодан. – Пора.

– Пока, мам, – Соня неловко клюнула мать в щеку поцелуем, заставив ту снова залиться слезами, и кивнула бабушке.

Потом она долго слушала шаги в гулком коридоре – дверь в квартиру осталась приоткрытой, и она не спешила её закрывать. Но вот хлопнула входная дверь и всё стихло. Соня побежала на кухню и высунулась в окно. От дома отъезжало такси. Уже стемнело, и неожиданно рано пошел снег. Он падал крупными хлопьями, и Соне показалось, будто в паре мест на пустой улице он словно замедляется в воздухе. Как будто там стоит кто-то огромный и невидимый, вынуждающий эти снежинки облетать его стороной.

Соня захлопнула форточку. Чепуха какая-то лезет в голову, вот и всё.

И правда только в том, что она только что осталась одна в квартире. В городе. Она сама по себе. Как взрослая. И делать может всё, что захочет!

5 глава

Вечер еще только начинался, но темнело рано, и на улицах было пусто. Разумеется, подростки не ходили гулять из-за опасности заполучить чернильные пятна, взрослые в большинстве своем предпочитали их не провоцировать, а детей не отпускали, потому что понять, что ребенок вышел из безопасного возраста, не мог толком никто. Конечно, оставались еще работающие допоздна, но и они не шатались праздно по городу, а шли после работы домой. В крайнем случае, через магазины.

Магазины! Соня даже подпрыгнула на месте, не в силах сдержать радость. Как она могла забыть – ей теперь можно не бояться ходить вечером по улицам, можно покупать что угодно, ей вообще можно всё!

Она бросилась в прихожую и сдернула с вешалки куртку. Из капюшона выпал белый клочок бумаги. Соня наклонилась и подняла его. Номер телефона и корявая подпись – Эдик.

Соня покачала головой. А этот Эдик и впрямь настойчивый.

Впрочем, гулять одной ей пока не слишком хотелось, так что она набрала написанный номер.

– Эд, это Соня, – произнесла она, подсознательно ожидая услышать «какая Соня», но парень снова её удивил.

– Я так рад тебя услышать, – радостно откликнулся он. – Как у тебя дела? Мама еще дома?

– У меня к тому же бабушка приехала, – Соня не стала уточнять, что они обе уже на пути в другой город. И дело не в том, что Эдик её чем-то пугал. Просто не хотелось тащить его домой, когда можно погулять. – Я сейчас по магазинам пойду. Хочешь со мной?

Все до сих пор смотренные фильмы и читанные в интернете шутки в один голос утверждали, что от такого предложения парень откажется. Мужчины терпеть не могут ходить по магазинам, это всем известно. Но Эдик неожиданно легко согласился.

– Я тебя встречу у торгового центра, со стороны пиццерии, – пообещал он и отключился.

А Соня вернулась к зеркалу в ванной. Это свидание или нет? И нужно ли ей как-то по-особенному краситься, если пятно всё равно не скрыть?

В результате она просто помыла и тщательно просушила пышные волосы и надела новенькие джинсы, которые берегла и носила редко. Теперь уж что беречь. Куртка, ботинки. Шапку надевать не стала – и прическу испортит, да и умереть от пневмонии ей уже не грозит.

На улице было холодно и снежно. Через несколько метров Соня пожалела о шапке, к концу квартала чуть было не повернула назад, но вовремя вспомнила о капюшоне.