И, швырнув гитару в неразожженный очаг, он стремглав бросился вон из комнаты, оставив за собой минутное неловкое молчание. Потом Алиса нагнулась и подобрала инструмент, погладив его, словно гитара была живым существом, способным испытывать боль. И эти простые движения прервали немую сцену.

– Ну-ка верни его, – спокойно скомандовал Эдмунд, перехватив взгляд Клемента. А когда управляющий ушел, он сказал Мэри-Эстер: – Он будет наказан за свою непочтительность. И впредь, полагаю, его следует держать еще строже. Итак, отец Мойс, не пора ли нам приготовиться?

«Но это же не поможет», – подумала Мэри-Эстер. Хотя она и понимала, что Ричарда следует заставить извиниться перед ней – ради его же собственной пользы и в назидание другим детям, – она боялась, что из-за наказания Ричард еще больше возненавидит ее.

Глава 2

За окнами Морлэнда по весенней зелени непрерывно струился дождь, заполняя ров и колотя по ласкавшим взор рядам асфоделей, желтых цветков, тесно растущих вдоль рва. А внутри дом был полон шума и суеты: домочадцы дружно торопились занести мебель обратно в помещение.

В большой спальне четверо служанок молча вели борьбу с матрасами, наполненными соломой и шерстью. У этих матрасов явно выработалось отчаянное желание – лечь где угодно, но только не на знаменитой кровати Баттсов. В руках служанок матрасы раскачивались туда-сюда, подобно какому-то пьяному восьминогому зверю. Это доставляло немалое беспокойство двум местным плотникам, все еще продолжавшим возиться с кроватью.

– Эй вы там, поосторожнее! Вы же так меня собьете! – крикнул старший из плотников.

Он стоял на самом верху приставной лестницы и пытался еще туже соединить сочленения бордюра, державшие на себе балдахин и занавеси. Сами же занавеси, новехонькие, из знаменитого красного узорчатого дамаста, с золотыми кистями, лежали в углу, на полированном дубовом полу. Они так и сверкали, словно скопление предзакатных туч, дожидаясь своего окончательного возрождения.

– Дикон, – крикнул старший плотник, – а не помог бы ты этим девочкам, пока они совсем не выбили из-под меня лестницу?

– Да как же я смогу-то? – брюзгливо отозвался младший и тут же ухватился за свою шапочку, над которой просвистел матрас. В третий раз отбросив свой деревянный молоток, он выругался, правда, сдержанно. – Ну вот, теперь я гвоздь потерял, черт его подери! Вообще-то эту кровать, должно быть, чертовски долго придется доводить до ума.

Он заглянул под кровать, извлек оттуда длинный деревянный гвоздь и яростно вколотил его в боковую раму кровати. Поверх нижних матрасов должны были лечь три перины, а потом еще и покрывала, гвозди же нужны были для того, чтобы ночью удерживать все это нагромождение от сползания на пол.

Одна из служанок бросила свой конец матраса и, задыхаясь, проговорила.

– Слушай, Дикон, посмотри, что ты творишь! Не молоти так по кровати, она очень старая и стоит больше тех денег, которые ты видел и увидишь за всю свою жизнь, если даже доживешь до пятидесяти.

Дикон искоса посмотрел на служанку с озорной ухмылкой.

– А ты не дерзи так, моя дорогая, а не то я сейчас подойду и покажу тебе…

– Что это ты мне покажешь? – захихикала служанка и стремительным движением сбила с него шапочку.

Молодой плотник вскочил, заранее разжигая в себе гнев, и попытался схватить ее. Но служанка легко увернулась, так что ему пришлось круг за кругом гоняться за ней вокруг матраса, который терпеливо держали три другие служанки. А потом дверь отворилась, и ворвался Пес. При виде такой забавы он вприпрыжку включился в игру, возбужденно лая.