— Старый пиратский тост. За ветер добычи, за ветер удачи, чтоб зажили мы веселей и богаче! — с чувством сказал Викинг.

Все дружно выпили. Паренек с ружьем горестно вздохнул и достал из заплечного холщевого мешка двухлитровую стеклянную бутылку на три четверти наполненную прозрачной жидкостью, краюху хлеба и шмат сала. Выпили и закусили. Захорошело.

— Ну, у кого какие планы? — поинтересовался сталкер, преисполненный любви к миру. — Я сейчас в Чернобыль, там на машину, и в Киев. Сауна, шашлык, коньяк. Постель с чистой простыней и двумя девками. Мечта! Пошли со мной. Я больше в Зону не ходок. Снаряжение все вам на счастье раздам, и место богатое укажу.

— Еврейчик до ближайшего патруля дойдет, и в гестапо! — злорадно хохотнул юный бандеровец.

— Точно, — согласился новичок, задавивший белую суку. — Нет надежней способа из лагеря свалить, как выдать скрывающегося еврея. Не любят их немцы.

Плохо стало Викингу. Вот так идешь себе по Зоне, никого не трогаешь, а тебе раз — стая псов слепых, два — аномалия ненормальная, а в вдогонку три — компания сумасшедших.

— Парни, я чего-то со счету после выброса сбился. Какое сегодня число?

— Двадцатое июля одна тысяча девятьсот сорок второго года, — хором сказали бандеровец, бывший лагерник и еврей. Четвертый, аккуратно дожевав ломтик сала, согласно кивнул головой.

— То так, вельможный пан.

Еще и поляк, впору создавать очередной интернационал. Зато из Зоны сталкер вышел. Насовсем. До нее еще полвека впереди.

— Сталкер есть боевая единица сама в себе, способная преодолеть любую опасность и преграду и справиться с любой мыслимой и немыслимой неожиданностью и обратить ее к своей чести, богатству и славе! Прорвемся. Если немцы будут нам мешать, тем хуже для немцев. Пусть лучше не путаются у нас под ногами, целее будут.

Народ приободрился. Давно они не слышали таких дерзких речей.

— Определимся в главном. Кто со мной, кто сам по себе? Времени на обдумывание не даю, нет его. Решайте сразу. Тугодумам надо дома сидеть, а не приключения искать. Кто за создание отряда сталкерского отряда «Железный кулак народного гнева»? Голосуем. — И первым вскинул руку. Дождавшись, когда поднимутся все руки, подвел итог. — Единогласно.

Дольше всех, как ни странно, колебался поляк, серьезный, лет тридцати пяти пан с явно заметной военной выправкой. Викинг спросил прямо:

— Батальоны хлопски? Армия Людова? Армия Крайнова?

— Армия Крайнова, ротмистр Вацек Сташевский, к услугам вашим.

— Нам повезло. Будешь военным командиром, майор. Есть невыполненные обязательства?

— Да. Есть такой карательный отряд, зондеркомада-200, очень бы хотелось убить их командира и уменьшить их численный состав, по мере возможности.

— Достойная цель. Убийц и людоедов, монолитовцев всяких надо кончать без разговоров. Будем иметь ввиду.

За душевным разговором у костра все быстро познакомились. Сельский паренек с винтовкой оказался местным уроженцем. Когда в сорок первом в небе пролетели самолеты и посыпались бомбы, его в армию не взяли. Было ему в том году семнадцать лет. Через неделю в селе были немцы, те на возраст не смотрели, и Гнат Голобородько записался в полицаи. Дали ему винтовку и оклад сто марок в неделю. Недавно всю полицию передали в подчинение сотнику Яру, и тот погнал новых подчиненных на облавы. Сергей Котляров врага встретил в армии. Их полк так врезал румынам, что гнал их до самой границы. А потом кончились патроны. Подъехали на велосипедах немцы и взяли полк в плен. Как зимой выжил, Серега сам не понял. Дождавшись лета, ушел в побег, хотел дойти до Харькова. Там, по слухам, были свои.