золотого правила работников  взрыво-опасных  производств:  "Помни!  Неверные

действия-взрыв!"  Был тут и электротехнический крен в мышлении, ведь главный

инже-нер-электрик, к тому же после  тяжелой спинномозговой травмы. Бесспорен

и  недосмотр медсанчасти Чернобыльской АЭС, которая  должна зорко следить за

здоровьем и работоспособностью атомных операторов, а также руководства АЭС и

отстранять их от дела в слу-чае необходимости.

     И тут снова надо вспомнить, что аварийное охлаждение было  выведено  из

работы сознательно,  чтобы  избежать теплового удара по реактору при нажатии

кнопки МПА. Стало  быть.  Дятлов  и операто-ры были  уверены, что реактор не

подведет.  Именно  здесь   начинаешь  понимать,  что   эксплуатационники  не

представляли  до  конца  физики реактора,  не  предвидели  крайнего развития

ситуации. Думаю, что сравнительно успешная работа АЭС в  течение десяти  лет

также  способствовала размагничиванию людей. И даже серьезный сигнал с  того

света  -   частичное  расплавление  активной  зоны  на  первом   энергоблоке

Чернобыльской АЭС в сентябре 1982 года-не послужил уроком. Раз уж начальство

помалкивает,   нам  сам  бог  велел.  Информация  на   уровне  слухов,   без

отрезвляющего анализа негативного опыта.

     Но продолжим. По требованию диспетчера Киевэнерго в 14  ча-сов 00 минут

вывод  блока из работы был задержан. Эксплуата-ция четвертого  энергоблока в

это   время  продолжалась  с  отключенной   системой  аварийного  охлаждения

реактора-грубейшее  нарушение технологического  регламента,  хотя формальный

повод был - наличие кнопки МПА.

     В 23  часа  10 минут (начальником смены  четвертого энерго-блока  в это

время был Трегуб) снижение мощности было продол-жено.

     В  24 часа 00 минут  Трегуб сдал смену  Александру Аки-мову,  а старший

инженер  управления  реактором  (сокращенно-   СИУР)  сдал   смену   Леониду

Топтунову.

     Тут возникает вопрос: а если бы эксперимент проводился рань-ше, в смену

Трегуба,  произошел бы  взрыв реактора? Думаю, что  нет. Реактор находился в

стабильном, управляемом  состоянии. Но опыт мог завершиться взрывом и в этой

вахте,   если   бы   при  отключе-нии  системы  локального   автоматического

регулирования реактора (сокращенно-ЛАР) СИУР Трегуба  допустил ту же ошибку,

что и Топтунов, а допустив ее, стал бы подниматься из "йодной ямы"...

     Но  события развивались так, как запрограммировала судьба. И  кажущаяся

отсрочка, которую  дал нам  диспетчер Киевэнерго,  сдви-нув  испытания с  14

часов 25 апреля на 1 час  23  минуты 26 апреля, оказалась на самом деле лишь

прямым путем к взрыву.

     В   соответствии   с  программой  испытаний  выбег  ротора  генерато-ра

предполагалось произвести  при  мощности реактора  700-1000 МВт. Тут следует

подчеркнуть,  что  такой  выбег  следовало  производить  в  момент  глушения

реактора, ибо  при максимальной про-ектной аварии аварийная  защита реактора

(A3) по пяти аварийным уставкам  падает вниз и глушит аппарат.