– Платье прикольное, чумовое, неформальное… Я сначала не поверила, что Верка отдала за него такие бешеные бабки: потратилась на дорогую ткань, английскую сетку, заменявшую ей подкладку, на портниху… Она срисовала этот фасон не то с какой-то американской киноактрисы, не то с нашей местной артистки, с которой Вера хоть и не была знакома, но много рассказывала мне о ней…

– Вы можете назвать ее имя?

– Нет, я не знаю, как ее зовут, но похоже, что эта девица сильно потрепала нервы Верке…

– В смысле?

– У Веры был парень, она его очень любила, но он бросил ее и ушел к этой артистке.

– Артистке? Она что, работает в театре?

– Я думаю, что она работает в основном в постели, но выдает себя за артистку. Вера рассказывала мне про нее разное: что она со сдвигом, любит выпить, что волосы у нее накладные и ресницы тоже, что…

– Она проститутка?

– Не знаю я… – махнула рукой Светлана и отвернулась к окну. – Вера-то могла наговорить про нее всякое-разное, но главное-то я поняла – эта сука увела у нее парня. Причем, не простого сутенера, а человека, с которым у нее все было хорошо, который купил ей и машину, пусть даже подержанную, и шубу, и брюлики…

– Ты знакома с ним? Знаешь его?

– Да кто его у нас в городе не знает?.. – прошептала Света, краснея так, как если бы вдруг поняла, что проговорилась.

– Савелий? – предположила Изольда, имея в виду одного из самых известных в городе преступных авторитетов, молодого парня, сумевшего прибрать к рукам чуть ли не треть города и сплотившего вокруг себя практически неуязвимую братву. Она вспомнила, что выкрикнула Вера перед смертью: она сказала: «Позови Сару». Скорее всего не «Сару», а «Саву» – производное от Савелия…

Света не ответила. Но ее молчание было красноречивее всяких слов.

– Да, с ним трудно будет побеседовать, если вообще это возможно… – вздохнула Изольда. – Он долго с ней встречался?

– Он ни с кем долго не встречается.

– Это почему же?

– Такой… – пожала она плечами. – Но он бы вам все равно ничего не рассказал, потому что к смерти Веры никакого отношения не имеет. Говорю же, у них все было нормально…

– Послушай, вот ты говоришь, что у них все было нормально, а что это может означать в вашей среде? Разве то, что он не намеревался оставаться с ней долго, можно назвать нормальными отношениями?

– Нормально, значит, он не отдавал ее на забаву своим друзьям и относился к ней по-человечески – дарил подарки, давал деньги, купил шубу… Разве это нельзя назвать нормальными отношениями?

Изольда не сочла нужным развивать эту тему, а потому заставила себя замолчать, чтобы не наговорить этой девице лишнего.

– Света, по-моему, ты что-то недоговариваешь… – вступил в разговор молчавший до этого Чашин. – Наплела здесь с три короба про какую-то артистку, которая на самом деле никакой артисткой и не является, зато увела у Веры ее парня… Но при чем здесь платье? Ты видела эту девушку в желтом платье или же тебе рассказала о нем Вера?

– Девушку я не видела вообще, но видела, как Вера рисовала фасон этого платья и при этом материлась… Казалось, она не понимает, что Сав… что он нашел в этой выскочке… Я думаю, что она хотела одеться так же, как ее соперница, иначе зачем бы она стала заказывать себе это платье?

– Но зачем ей было одеваться как соперница?

– Здесь могут быть только две причины.