— Да я вас щас… — громкий треск ветвей и не менее громкий вопль. — Больно же, черт возьми! Вытащите меня гады! Иначе… иначе… У! Вы у меня получите!

— Может, поможем ему? — вздыхает самая жалостливая Лера и тут же добавляет, будто боясь показаться мягкосердечной. — А то он своими воплями весь аппетит портит!

— Подождешь немного, пока не доедим! — подумав пару секунд, недовольно крикнул Васька в сторону пленника колючего куста. — Совсем обнаглел! Второй раз отрываешь от еды.

Пленника колючего куста освободили аккуратно, отводя шипастые ветки и подав несчастному конец палки, чтобы тот, держась за него, смог прекратить опираться спиной о ветви. Потом Лерка листками какой-то травы смазала его многочисленные царапины. Смазала — это потому, что выдавливала сок, и уже его наносила на травму. С виду похоже на йод.

Пациент шипел и дёргался, обещал ребятам «сделать их жизнь адом» и громко ругался матом, но больше рук не распускал. След от удара камня по покрытой редкой и мягкой щетиной скуле производил серьёзное впечатление и невыносимо диссонировал с обрабатывающими его почти детскими пальчиками Леры. А ведь именно они устроили это повреждение!

Глядя на это, Вася чувствовал себя смущённым и озадаченным — обычные, ничем не примечательные одноклассницы оказались удивительно интересными, можно сказать — неординарными созданиями, раскрывшимися перед ним с совершенно неожиданных сторон. До сего момента он ценил в них, прежде всего, послушание. А тут вдруг обнаружил однозначные признаки разумности.

— Мы еще встретимся! — надменно бросил парень, уходя с поляны. — Вы у меня еще попляшете!

Девчонки язвительно улыбались ему вслед и прощально махали ему вслед ладошками.

Купальники девочки не забыли, поэтому никаких неловкостей не возникло. Плавали между кувшинок, любовались водомерками, обкладывали камнями чашу крошечного родника, паслись в малиннике. Зулька всё время снимала на мобильник пейзажи, то отходя в сторону, то взбираясь на дерево. А, как солнышко начало клониться к горизонту, вернулись в город. Шашлык к этому моменту давно «провалился», и ребята не слишком упирались, когда Маша затащила их на одну из верандочек-кафешек, где обещала угостить «отпадным» мороженым.

Действительно, официантка принесла большую вазу, где, кроме пломбира наблюдались и кусочки фруктов, и присыпка из толчёных орехов и немного жидкого полупрозрачного варенья. В зависимости от предпочтений каждый зачерпывал с того края, где ему было интересней. Как раз вчетвером вокруг общего сосуда оказалось удобно — никто не стал перекладывать сооружённое искусной рукой великолепие в свои вазочки, разрушая красоту. По-семейному как-то получилось, быстро и весело.

Вася обратил внимание на то, что с персоналом Маша поздоровалась, как со знакомыми. И ни о каких деньгах никто ей тут даже не попытался напомнить. Вроде как за спасибо полакомились. Интересное обстоятельство. Однако, торопиться с вопросами не стал. Вообще, а что он знает о своих одноклассницах?

Как учатся? Да, нормально учатся. Ведут себя тоже нормально — тихие домашние девочки, у него на глазах в считанные секунды расправившиеся с крепким парнем. Хрупкие, хе-хе, беззащитные создания.

— Вась, я зайду за тобой в семь, — Зульфии пора сворачивать направо в сторону частного сектора.

— Меня дождитесь, — Маша делает ручкой, направляясь к коттеджному посёлку. — Я с вами.

А вот с Лерой им по пути — они живут в соседних панельках. Вернее, через одну, но это близко.

Идут молча. На лице спутницы сменяются выражения, отражая ход мыслей. Не лицо, а просто открытая книга какая-то.