Пусть сначала все уляжется, а потом мы его так запрячем – ни один археолог не раскопает.

– Ты же знаешь, подполковник, кто тебя посадил на твое место.

– Вы, Сергей Кузьмич, – внутренне передернулся Сошкин.

– То-то, – кивнул Пеньков. – Если Артеменко меня скинет, то и ты долго на своем месте не задержишься, сечешь?

– Мы понятливые, Сергей Кузьмич, – устало произнес Сошкин.

Ему настолько обрыдло слушать наставления Пенькова, что он уже не рад был приглашению в сауну. Правда, здесь можно было на халяву напиться и нажраться, да еще на голых девок посмотреть (и не только посмотреть), но этот перестраховщик уже начинал действовать ему на нервы. Сошкин уже в который раз объяснял ему, что не допустит разбирательства дела в суде, а тот все бухтел и бухтел…

Сошкин тремя большими глотками допил пиво и поднялся. Скинул со своих плеч простыню.

– Пойду еще погреюсь, – улыбнулся он Пенькову и направился в парилку.

– Иди-иди, – со вздохом кивнул Пеньков.

Как только за Сошкиным закрылась дверь в парную, в проеме появилась Мария, держа в руках трубку радиотелефона.

– Вас, Сергей Кузьмич, – она протянула трубку шефу.

– Кто? – он недовольно посмотрел на секретаршу.

– Эдуард Васильевич, – негромко ответила она.

– Скажи, что меня нет, – Пеньков отрицательно покачал головой.

Сейчас ему совсем не хотелось видеть воровского авторитета.

– Вы ему назначили, – упрямо стояла на своем секретарша.

– Ладно, давай, – он нехотя протянул руку к трубке, продолжая в другой руке держать фужер с мартини. – Слушаю, – проговорил он в микрофон.

– Здравствуй, дорогой, все в порядке? – услышал он голос Хазара.

– Да, Хазар, можешь приезжать.

– Я тебе кое-что приготовил, кроме того, о чем мы говорили вчера.

Думаю, тебе понравится.

– Интересно, – хмыкнул Пеньков в трубку.

– Я буду через двадцать минут, – сказал Хазар и отключил связь.

– Через двадцать минут приедет Эдуард Васильевич, – сказал Пеньков секретарше, отдавая трубку, – пусть его проведут в гостиную.

– Хорошо, Сергей Кузьмич, – кивнула Маша и направилась к выходу.

Вышедший из парилки Сошкин успел увидеть, как она, вихляя задницей, идет с телефоном к стеклянным дверям. Он сглотнул слюну, которая едва не вытекла у него изо рта, и плюхнулся в шезлонг, прикрывшись простыней.

– Умеете вы себе людей подбирать, – мечтательно улыбнулся он, продолжая глядеть на секретаршу.

Вице-мэр сделал вид, что не расслышал его.

– Я тебя минут через десять оставлю ненадолго, – Пеньков допил мартини и поставил фужер на ручку шезлонга. – Ты уж извини, дела… Если хочешь, я пришлю двух-трех девочек – обслужат по высшему разряду.

– Хватит и одной, – Сошкин опустил глаза, предвкушая удовольствие.

– Да не тушуйся ты, будь как дома, – поднялся Пеньков.

Он скинул простыню и надел лазурный махровый халат, висевший на деревянной вешалке. Ему нужно было немного побыть одному.

Он вышел во дворик, распорядился насчет девочек для Сошкина и поднялся по наружной лестнице на террасу второго этажа.

Вскоре он увидел на дороге, ведущей к его загородной резиденции, серо-зеленый джип, за которым двигался черный «шестисотый» «Мерседес».

Охрана открыла ворота, и кортеж въехал на территорию.

Послание было адресовано некоему Семониду.