|
Тихонечко, никому не говоря, но верят. Мечтают, что есть что-то, кроме потных толстых мужиков, которым требуется секс за деньги. Мечтают и боятся в это поверить. Так и Мельников твой… ему на самом-то деле хочется, чтобы все это было — чудеса, инопланетяне, параллельные миры. Чтобы это было не только оберткой для конфеты, а самой конфетой… разноцветным монпансье в коробочке. Но он боится поверить! Ему куда проще себя убедить, что я — аферист или псих. Тяпнет водочки под котлеты, почешет в затылке и пойдет писать про коварных пришельцев.
— Ну загнул! — с восхищением сказал Котя. Побарабанил пальцами по кнопке лифта. — Про проституток — это здорово! — Вставь в рассказ, — предложил я. — Пошли пешком, не работает лифт. — Да как же не работает, трос движется! Я махнул рукой и стал спускаться. — С двенадцатого этажа пехом? — возмутился вслед Котя. — Ну-ну, посмотрим, кто быстрее! Я дошел только до седьмого, когда вверх прошел лифт. Потом — второй. Я ускорил шаг, но где-то на четвертом спускающийся лифт меня обогнал. Все-таки целесообразно быть ленивым… Перепрыгивая через ступеньки, я выскочил в подъезд. Котя уже открывал дверь подъезда. — Подожди! — крикнул я. — Ты куда разбежался? Котя застыл в дверях и покосился на читающего газету вахтера. Я сделал еще несколько шагов — и остановился. Котя смотрел на меня пустым, чужим взглядом. — Котя? — спросил я. Котя откашлялся и спросил: — Да? — Ты что, меня не узнаешь? — Э… — промямлил Котя. Снова посмотрел на вахтера. Тот подозрительно спросил: — Какие-то проблемы, молодые люди? — Нет, никаких проблем, — протискиваясь мимо Коти на улицу, ответил я. — Все в порядке! — Вы откуда идете? — крикнул вахтер вслед. Я не ответил. Стоял и ждал, пока Котя неуверенно выйдет из подъезда. Не то чтобы он запаниковал, но явно насторожился. — Котя? — повторил я. — Костя? — Не припомню, — искренне ответил Котя, слегка расслабляясь. — Вы… знакомый Мельникова? — Ну да, — сказал я. — Знакомый. Неужели не помнишь? Котя помотал головой. Спросил: — Что-то случилось? — Ты… вы от Мельникова идете? — выдавил я. Котя кивнул. — Он дома? — Да, конечно. — Котя потоптался на месте. — Так вы к Мельникову? Извините, лицо знакомое, но никак не припомню… — Все в порядке, — сказал я. — Это внешность у меня такая, не запоминающаяся. — Ну, я пошел… — Котя сделал шаг, покосился на меня, что-то собрался сказать, но мотнул головой и отвернулся. Я достал сигареты, закурил. Дым был сладок и горек одновременно. За стеклянным окошечком в двери мелькнуло лицо вахтера — бравый дедок был настороже. Не вызвал бы ментов… Снова запустив руку в карман, я достал паспорт. Открыл. Хрупкие страницы рассыпались в руках, фотография со щелчком отскочила и упала на асфальт. Я поднял ее — на сером квадратике уже нельзя было различить лица. Было холодно. Все-таки уже осень. А зиму обещали холодную… — Значит, так… — пробормотал я. То ли угрожая кому-то, то ли пытаясь выстроить план. — Значит, так? Значит, так! Первое — чудес не бывает. Второе — исключения возможны, но только для злых чудес. А если настало время злых чудес, то бесполезно оставаться добрым. |
