— Не надо!

— Эти двое, — сказал длинноволосый. — Больше никого.

Ушки улыбнулся и приветливо помахал рукой.

— Ну, здравствуй, Ной. Честно скажу — не ждал.

— Ушки… — повторил Ной. Он не мог поверить своим глазам. — Твоя рука…

— Прошу прощения за то, что исчез так внезапно. Нужно было торопиться. Даже здесь медицина отнюдь не всесильна.

Он пошевелил пальцами.

— Биопротез. Немного непривычно, но уж лучше той клешни, что мне слепили в Городе.

— Города больше нет, — сказал Ной.

— Я знаю.

Человек в белой водолазке прервал их.

— Вижу, что вы знакомы. Тем лучше. Можно считать, что контакт установлен. Саймон, представь, пожалуйста, наших гостей.

«Саймон? — подумал Ной. — Никогда не слышал такого имени. Саймон…»

— Молодой человек — Ной Коштун. Представитель потомственной научной элиты Города. Некоторое время работал в Поиске.

Ушки перевел взгляд на Принцессу.

— Девушку я не знаю.

Ной посмотрел на нее. Принцесса разглядывала светящуюся панель возле кресла.

— Кто она, Ной?

— Она… Принцесса.

— Это я вижу. А немного конкретнее?

— Она таракан, — сказал Ной зло, глядя прямо в экран.

Ушки и человек в очках переглянулись.

— Вот как?

— Ушки, где ты?

— Об этом позже, Ной. Сейчас расскажи нам про девушку. Это очень важно. Как можно подробнее.

— Я хочу знать, где ты находишься!

— Давай так: ты расскажешь о своей Принцессе, а я отвечу на твои вопросы. Баш на баш — идет?

Ной покосился на провожатых, молча следивших за разговором. Пистолеты они все еще держали в руках.

— Хорошо. Ладно.

Он заговорил. Не сводя глаз с большого экрана, не сводя глаз с Ушки, он стал рассказывать о том, как попал на Склад Готовой Продукции; о смерти Танка и Караско; о гибели Квартала и Города; о том, как нашел Принцессу; о том, как она повела их к Большому Городу; о Мамочке, оставшейся у Пастушат; о Могилках и кресте; о голоде и охоте; и о том, как умирал Колотун. Ной говорил подробно, каждое свое слово, направляя Ушки прямо в лицо. Он хотел, чтобы тот понял, осознал цену, отданную за то, чтобы два человека сидели здесь перед экраном.

Ушки ни разу не отвернулся, и Ною показалось, что он чувствует за словами рассказа слова, обращенные к нему лично. Он хотел, чтобы Ушки почувствовал, не только осознал, но и ощутил всем своим сердцем ту боль, то отчаяние и усталость, которые вели их к Большому Городу.

Когда Ной, наконец, остановился, человек, сидевший за столом рядом с Ушки, сказал:

— Если вас не затруднит, подведите девушку ближе к камере.

Один из сопровождающих — молодой, встал и положил руку Принцессе на плечо. Она ощерилась и тут же вывернулась, готовая вскочить.

— Тише, — сказал Ной.

Взял девушку за руку и посмотрел на конвоира.

— Не трогайте ее. Даже не прикасайтесь.

— Он прав, — согласился человек на экране. — Ной, будьте любезны…

Ной встал и подвел Принцессу ближе к экрану.

— Спасибо.

Человек в белом свитере долго смотрел на нее, потирая подбородок и хмурясь. Потом повернулся к Ушки.

— Удивительно!

Тот кивнул.

— Б-17. Во всей красе.

— И в хорошем состоянии.

— Отлично!

— О чем вы говорите? — спросил Ной.

— А юноша? — не обращая на него внимания, спросил человек в очках.