Рядом с ним, находясь в стороне от хлещущей воды, плавал в невесомости мужчина, облаченный в пурпурную рясу Ордена Пяти Столпов — 05С Пояс, завязанный замысловатым сложным узлом, указывал, что этот человек занимает высокое положение Просветителя Ордена. Его обритая наголо голова оставалась непокрытой; обычный для приверженцев ордена пилларинийский воротник отсутствовал. Маленькие раскосые глазки терялись в складках жира в форме полумесяцев В пухлых руках мужчина сжимал дзе, полутораметровую нетолстую дубинку из твердого дерева.

— Что есть мир? — рявкнул он, обращаясь к юноше. Мускулистый, круглолицый, тот наверняка показался бы красивым, если бы в него со всех сторон не хлестали струи ледяной воды.

— Иллюзия! — без колебаний крикнул юноша.

— Что такое человек?

— Ничто!

— А что такое ты сам?

— Ничто!..

Бац! Дубинка с треском опустилась юноше на голову. Он дернулся было, но бьющие со всех сторон струи вернули его на место. С огромным трудом ему удалось остаться в позе лотоса.

— Ты Курита! Ты никогда не должен этого забывать. Повтори!

— Я Курита!..

Наставник тут же снова звезданул его дубинкой:

— А это, чтобы тебе легче запомнилось!..

В другом отсеке корабля два повисших в невесомости человека наблюдали за происходящим на экране монитора.

— Воспитание нашего юного подопечного идет полным ходом, — заметил один из них.

Его дешевое поношенное одеяние выдавало в нем ученого, занимающего невысокое положение в академической иерархии. Продолговатое лицо избороздили глубокие морщины, высокий вытянутый череп окаймляли длинные прямые волосы неопределенного цвета. До недавнего времени этот человек занимал должность профессора истории, морали и философии в военной академии имени Сунь Яна на Новом Самарканде.

Ученый усмехнулся:

— Так или иначе, паренек достаточно быстро научился достигать состояния безразличия к окружающей обстановке.

Его собеседник был в форме Объединенного Воинства Синдиката Дракона с выведенной катаканой ярко-зеленой цифрой «З» в петлицах, свидетельствовавшей о том, что он имеет звание таи-са. Военный преподавал в академии имени Сунь Яна тактику. Усатый и яйцеголовый, он олицетворял собой сложившийся за тысячелетие стереотип антияпонской, а впоследствии антисиндикатовской пропагандистской карикатуры.

И по натуре своей таи-са был как раз из тех, кто способствовал сохранению стереотипа. Юмор он находил фривольностью, обыкновенно просто его не понимая.

В янтарном освещении небольшой каюты военный напоминал бронзовое изваяние лысеющего бога войны, облаченного в современную одежду

— Я по-прежнему не понимаю, почему так необходимы эти головоломки, — рявкнул таи-са.

Складывалось впечатление, что, в отличие от священника на экране монитора, рычащего ради создания должного эффекта, он просто не мог говорить иначе. Это, впрочем, соответствовало истине.

— Мудрецом мальчишку никак не назовешь. Что и хорошо: он будет настоящим самураем. Выполнит все, что ему прикажут.

— О, таи-са Охта, но как раз в этом-то и заключается вся трудность. Мальчик действительно считает себя самураем и, следовательно, с завидной целеустремленностью будет выполнять свой долг. Увы, вследствие этой самой целеустремленности, несмотря на все наши усилия — мы бьемся с ним уже больше двух лет, — он до сих пор считает своим долгом сохранять преданность своему кузену-узурпатору — Профессор пошевелил длинными пальцами, которые лиранцы назвали бы spinnenbeine — «лапами паука». — Вот почему почтенный Банзуин так нужен нам.

— Потому что он поливает юнца ледяной водой и лупит по голове палкой?

— Классическая закалка воина-буси, которую вы, надеюсь, от всей души приветствуете.