– И я не умею. Временно простецы останутся здесь, понаблюдаем. В крайнем случае переправим на Граульф – пусть там разбираются.

    – Опять перекладываем ответственность на других?

    – Естественно! Поскольку мы, наблюдатели, сейчас лишены всех прав и привилегий. Отлично, Университет получает возможность принять на себя полную ответственность! А я умываю руки, подобно одному скандально знаменитому прокуратору Иудеи!

    * * *

    Я традиционно поужинал в кабачке «У Злой Клары» на улице святого Германа – обрадовал хозяйку своим появлением после долгого перерыва и получил роскошный стол: по моему мнению, Клара являлась гением кулинарии, ей не таверну содержать надо, а трудиться при королевских кухнях! За перепелов в сметане с грибами любой гурман душу продаст, я уж не упоминаю про овощной суп с сырными клецками, яблочные пирожки и восхитительное черное пиво, славящееся на все княжество.

    Клара почему-то считает, что в замке его светлости меня злодейски морят голодом, и всегда кормит на убой, попутно излагая городские сплетни, каковых за минувшие три недели накопилось предостаточно. Меня мало увлекали амурные похождения местной богемы и школярское хулиганство – Дольни-Краловице веками славился своими учебными заведениями и, как следствие, буйством вагантов, – я предавался чревоугодию и ожидал, что хозяйка затронет одну из интересующих меня тем.

    Я люблю пани Клару Волошкову за полное отсутствие комплексов: не часто встретишь женщину из благородных, решившую содержать кабак и дом свиданий, открыто состоящую в игривых отношениях с простецом и свысока плюющую на условности и традиции неофеодализма. Кроме того, она была для меня чем-то наподобие городского информационного центра: Клара в курсе всех событий, тайн для нее не существует, а сведения всегда проверены. Жаль только, что она чересчур увлекается светской хроникой.

    Вдоволь перемыв косточки любвеобильных вельможных панов, состоявших при княжьем дворе, и выведя мораль – изменять жене, конечно, нехорошо, но стократ хуже попасться на горячем, – Клара наконец приступила к заключительной части своего повествования, а именно к новостям, поступавшим в последнее время из провинции. Княжество у нас немаленькое, в полтора раза крупнее такой земной страны, как Швейцария, а северная граница проходит по Танвальду, где Университетом отмечены две «зараженные зоны». Значит, и слухи оттуда приходят соответствующие.

    – …Торговцы лесом намедни рассказывали, – гудела усевшаяся напротив Клара, попутно наблюдая, как дорогой гость расправляется с перепелами. – В Дальнем Ополье зверье две деревни вырезало, это владения короны, а не дворянская земля. Наместник Градца Опольского осерчал, попросил помощи у Стражи Крепостей и отправил с ними сотню конных егерей… Вернулись девятнадцать, из Стражей вообще никто не выжил. Люди со склонов гор уходят, а говоря прямо – бегут. Твой дружок Вильрих туда уехал, а ведь ждал твоего возвращения полторы седмицы…

    Вильрих, как же! Странный принц из Остмарка, доставивший мне много неприятных минут – его высочество, в отличие от большинства дворян, имел свойство думать и замечать то, чего не видели все остальные. Именно Вильрих познакомил меня с пани Эльзбет из Лоденице, увлеченной исследованиями необычных форма жизни, и намекнул, что состоит в некой тайной организации благородных, желающих понять, что именно происходит на планете, и по возможности противостоять нарастающей угрозе.

    – Он мне ничего не оставил? – спросил я.

    Клара молча кивнула, запустила лапищу в карман передника, извлекла пакет коричневатой плотной бумаги.