Итак, в Лёче было все заранее расписано — от крестин до похорон: и порядок обучения в школе, и такса за венчание, и траты на свадебный пир; господа сенаторы предусмотрели даже вознаграждение музыкантам [Демко, Жизнь городов Верхней Венгрии в XV и XVI веках. (Прим. автора.)]. Но вот играть в карты, в кости, а также содержать богатые выездные упряжки вовсе запрещалось.

И бюргеры со скуки трудились да копили деньги. Ведь на что было их истратить саксонскому бюргеру? Любовницу завести он не мог: если бы об этом узнали власти, обоих прелюбодеев немедленно изгнали бы из города. Но если бы кто-нибудь и завел себе любовницу, сумев сохранить это в величайшей тайне, все равно ее содержание стоило бы ему гроши: гражданам Лёче запрещалось носить драгоценные камни — бриллианты, восточные жемчуга, смарагды и красивые красные рубины. Среди дозволенных к ношению камней самыми дорогими были аметист и чешский гранат. Ожерелий лёченские красавицы и знать не знали. В лучшем случае носили на шее дешевенькие, открывающиеся медальоны — сердечки из серебра или золота. Роскошные наряды тоже запрещались полицией [Наш, 431–432. (Прим. автора.)]. Женщины из бедных слоев имели право одеваться в моравское сукно, ситец, турецкую фланель, персидскую кисею. У девушек почиталось роскошью украсить передничек, в котором они ходили по воскресеньям в церковь, вышивкой — обозначив изящными готическими буквами свое имя — "Элизабет Цаблер" или "Катерина Фрибель" (вообще говоря, не такая уж плохая мода с точки зрения молодых парней, стоявших в церкви у входа и высматривавших себе невесту). Для девушек-служанок правила отводили сортов пять самых дешевых тканей: кумач, плис, бумазею и бязь [Изданное в 1654 г. "Постановление сената" подразделяло жителей на три класса и определяло, что на горожан, одевающихся не по рангу, будут налагаться денежные штрафы в размере от 10 до 100 форинтов. (Прим. автора.)], поэтому кокетки предпочитали поступать в услужение в семейства, жившие за городской чертой. Жены и дочери промышленников, ремесленников и купцов, державших двух и более подручных или приказчиков, могли уже, словно павы, прогуливаться в тонких английских, голландских сукнах и тафте, если были заражены микробом тщеславия. Весьма милые юбочки делались из тонкой шерсти, шелка и сатина. Что же до генуэзского бархата и других шелков, то они составляли привилегию жен патрициев, им же разрешалось носить и золотую парчу ("хотя честная женщина или барышня, разумеется, не станет так наряжаться"), зато брюссельские и прочие дорогие кружева строго-настрого запрещались. Девушкам не позволялось носить на голове никаких иных украшений, кроме обруча, "ибо косы их, — замечало «Уложение», — и без того величайшее украшение". Платья разрешалось делать с глубоким вырезом (поскольку это денег не стоило), однако лёченские красавицы не очень-то пользовались этим правом, так как были обычно плоскогрудыми.

При таких условиях лёченцам вполне можно было по-своему перевернуть легкомысленную венгерскую поговорку: "Живем бедно, но хорошо", и сказать: "Живем богато, но плохо".

И все же нельзя не удивляться отцам города, как ловко они умели управлять, а еще больше дивиться гражданам, как они приучились подчиняться. По сути дела, это было весьма мудрое, разумное управление. Лёченский бургомистр с его сенаторами и квартальными, словно венецианский дож в миниатюре, проводил железную политику, беспощадно пресекавшую всякую роскошь, так как отлично понимал, что роскошь — это роковая язва, что подражание образу жизни, который вели, например, господа дворяне и помещики, погубило бы их город, ибо весь его авторитет и привилегии основывались на богатстве и бережливости граждан.

Вот в грубых чертах те рамки, в которых расцвели в XVI веке саксонские города Верхней Венгрии, где было столько богачей, прятавших в своих подвалах набитые золотом и серебром сундуки и торговавших в дальних чужих краях вином и кожами, владевших огромными богатствами, которые они постоянно наживали, тогда как господа дворяне вели войны — то в союзе с турками против австрийцев, то под знаменами австрийских императоров против турок!

Причин великого обогащения саксонских городов было много и помимо их удивительных законов и «Уложений»: ведь городское население было трудолюбивым, бережливым, развивало у себя всяческие полезные ремесла, производило товары, занималось торговлей.