– Все это так, – сказал Хэм, – но давай продолжим наш разговор в более безопасном месте. После работы я заеду за тобой и ты мне расскажешь все поподробнее.

– Прекрасно, – согласилась Марион и встала из-за стола. Наклонившись, она крепко поцеловала его в губы и набросила на себя пальто.

Хэм заметил пробирающегося между столиками Яшиду. По пути он слегка задел Марион, которая уже направлялась к выходу. Сев за столик, Яшида заказал ванильную кока-колу.

– Вот это ножки! – пробормотал он, быстро глянув вслед Марион. Он казался возбужденным, и его возбуждение, похоже, передалось Хэму. По правде говоря, он рассердился на Яшиду – из-за него прервалось свидание.

Хэм лишь неопределенно хмыкнул на реплику Яшиды и, нагнувшись, сказал, понизив голос:

– Уж поскольку ты здесь, я хотел бы, чтобы ты направил инструкции нашему общему другу Шото Вакарэ. – Он прервался на минутку, пока официант разливал кока-колу, а затем продолжил: – Он уже доказал, что стал полезен нам. Должен сказать тебе, Яш, что твой агент в Токио для меня просто бесценен.

– Вы очень добры, сэр.

Хэм лишь улыбнулся и продолжал далее:

– Ты можешь обходиться и без иронии, Яш. Полагаю, тебе больше к лицу невозмутимость. Ты мог бы стать настоящим комиком.

– Спасибо за совет, но я уже нашел себе ремесло.

– Нашел все-таки? – С этими словами Хэм принялся за кофе, с интересом провожая взглядом двух стройных блондинок в распахнутых меховых пальто.

– У меня есть – и, вероятно, плохие – новости, – заметил Яшида.

– Вот плохих новостей нам как раз сейчас и не надо, – попытался пошутить Хэм. – У нас времени просто в обрез, чтобы остановить общество Черного клинка. На этой неделе вступает в силу законопроект сенатского комитета по внешней торговле, согласно которому мы эффективно отгораживаемся от Японии в экономическом плане. По последним сведениям, когда закон предложат утвердить, в его поддержку будет организована чертовски мощная кампания – достаточно сильная, чтобы перечеркнуть президентское вето. Тем временем оппозиция этому законопроекту ослабеет по причине смерти целого ряда сенаторов, занимавших ключевые посты в конгрессе. Предполагают, что все эти смертельные инциденты носят случайный характер.

– В то же время, говоря о Мэтисоне... – Яшида передал Хэму сообщение, полученное по факсу.

– Мой отец, – продолжал Хэм, не обращая внимания на телефакс, – сам по себе целый Вашингтон, и мы оба знаем, кто заправляет столицей. Тут целая сеть знакомств и связей, подчиненность, иллюзия власти. А все это вместе – дерьмо собачье. Обширная сеть связей и знакомств означает, что нужно родиться в соответствующей семье, ходить в соответствующую школу. Подчиненность подразумевает умение выжить и не быть обгаженным кем-то из вышестоящих. А что касается власти, так это способность шепнуть нужные слова в нужное ухо, чтобы их назавтра цитировали в нужных газетах, да к тому же на видном месте. И поверь мне, Яш, мой отец – великий мастер на все эти штучки.

– Все, что вы говорите, из области доброго старого прошлого, – с грустью сказал Яшида. – Ваш отец насадил всех нас на крючок этому Мэтисону, – он показал зашифрованный телефакс, – и Мэтисон стал теперь главной помехой в деле.

– Что случилось?

– К нему приходила одна японка, и он уехал вместе с ней. И знаете ли, кем она оказалась? Той самой художницей, про которую он рассказывал. Вакарэ опознал ее и сообщает, что она член общества Черного клинка, возглавляемого Нишицу. – Яшида покачал головой, а потом добавил: – Возможно, это означает проникновение посторонних в наши ряды, а может быть, и нет.