|
* * * Почему он поплыл с ними? Почему, вместо того чтобы возвратиться в Иркутск (хотя в первый момент именно так и собирался сделать), он сел на этот грязный сухогруз? Тимофей и сам не мог этого объяснить. Ты сел в лужу, Тимми! Уселся голой жопой в сраную, вонючую лужу! Когда он сообщил Хитеру о том, что собирается вернуться домой, тот посмотрел на него, как на идиота. «Не тупи, Тимми. Что за ребячество?» Но, видимо, он все-таки безнадежно глуп, раз остался. В нем что-то треснуло и сломалось. Не тогда, когда он увидел их вместе: Хитера и Наташу, замотанную в простыню, а уже позже, в номере, куда увел его Хитер. Старший брат держался так, словно ровным счетом ничего не произошло. Для него и в самом деле все случившееся между ним и Наташей было совершенно естественным. Захотели и трахнулись, что такого? Разве это повод для обиды? С точки зрения Хитера, такое поведение, наверное, просто смешно. А ведь брат прав! Он действительно смешон, раз плывет вниз по Лене на борту речного сухогруза вместе с Наташей и Хитером. Какие проблемы? Никаких. Кроме того, что его бывшая девушка переспала с его старшим братом. Или его старший брат с ней. Кому как нравится. Принимаются любые варианты. Тимофей давно замерз – гуляющий над рекой холодный ветер проникал даже под наглухо застегнутую куртку. Но он упорно не уходил с палубы, делая вид, что наблюдает за береговым пейзажем. Мимо проплывали поросшие лесом сопки, песчаные мысы и спускающиеся к самой воде каменные осыпи. Но Тимофей, погруженный в собственные мысли, не замечал их величественной красоты. Он и пришел сюда, в самый конец палубы, над кормой, у заднего борта, специально, чтобы побыть одному. Ты в глубокой заднице, приятель! Здесь тебе самое место. – Так вот ты где! – раздался поблизости знакомый голос. Хитер! Ему-то здесь что понадобилось? – Я разговаривал с боцманом, – продолжал Хитер. – Он говорит, скоро Киренск. Часа через два причалим. – Чего ж ты тогда пришел сюда? Беги к своей! Как раз успеете еще раз… – Слушай, Тимми, чего ты взъелся на меня? – обиделся Хитер. – Бросил девчонку, вот мне и пришлось ее как-то… развлекать. – Надо же, как благородно! Тебе, наверное, пришлось переступать через свою гордость. Делать над собой усилие. – Ну, нет, конечно… Натаха девчонка классная. Только не надо все представлять так, будто я ее совратил. Она, между прочим, сама этого хотела. – Так и сказала тебе, прямым текстом? – Тимми! Когда женщина хочет, никакие слова не нужны! И так все ясно. И потом, может, она мне нравится. – Вот именно, что «может»! Хитер поморщился. – Ой, только не надо говорить мне, что ты в нее влюблен без памяти и все эти три года хранил верность! – Я и не говорю, – потупился Тимофей. Хитер почувствовал перемену в настроении брата и сразу пошел в атаку: – А раз так, значит, у вас не может быть никаких взаимных обязательств! Она такой же свободный человек, как ты, и вольна поступать так, как ей хочется! – Но ты-то! Ты-то… – Горло перехватил спазм. Тимофей почувствовал, что у него на глазах вот-вот выступят слезы. – Ты-то должен был знать, что мне это неприятно! – Опять двадцать пять! – всплеснул руками Хитер. |
