Разумеется, рассчитывать только на дегенератов от рождения было бы проявлением наивности. Все больший спрос на это сырье вызывает и необходимость его заботливой подготовки. Специализированная пресса, адресующая свой боевой клич «настоящему мужчине», настойчиво призывающая к садистским исступлениям и смертельному риску, насаждающая тупоумную ненависть ко всему человечеству, — вот одно из массовых средств такого специального воспитания кадров особого типа. На первый взгляд кажется невероятным, что эти журналы могут иметь сколько-нибудь серьезное влияние. Очерки и рассказы «очевидцев» сфабрикованы с такой безнадежной посредственностью и по такому наивному шаблону, что мало-мальски разумный читатель не поверил бы им, даже не дочитав до конца. Но пропагандистский смысл этих материалов можно правильно оценить, если иметь в виду не только их уровень, но и уровень публики, потребляющей их. Колоссальные тиражи прессы для «самцов» достаточно красноречиво свидетельствуют об амплитуде их воздействия. Социологи были потрясены тем фактом, что в США в настоящее время в свободном обращении находится свыше 100 миллионов единиц огнестрельного оружия. Но миллионы экземпляров «мужских» журналов не менее опасны, чем пистолеты. И поскольку эти журналы распространяются главным образом среди молодежи, именно они и прививают ребятам любовь к оружию и неудержимое желание испробовать их силу на живых мишенях.

В равной мере агрессивная и в своей милитаристской политике, и в идеологии реакция США сейчас заодно с оружием экспортирует и весь грязный поток своей периодической печати типа журналов для «самцов». Эти журналы распространяются повсюду, в самых отдаленных местах западного мира, насаждая культ садизма и преступности среди падкой на острые впечатления молодежи.

Когда-то Драйзер назвал историю одного убийства «Американской трагедией». Плохо то, что культ убийства в США порождает уже не только американские трагедии. Психическое и моральное уродство, мракобесие и человеконенавистничество становятся источником страданий для миллионов мирных людей, превращаются в угрозу всему человечеству.

Как уже отмечалось вначале, мы не собирались воспроизвести исчерпывающую историю детективного жанра. Поэтому читатель не найдет здесь ни имен десятков ремесленников-рутинеров средней руки, ни имен некоторых более способных, но не очень интересных в литературном отношении авторов. Для нас было важно не просто перечислить фамилии, которые никому ничего не говорят, а выделить основные тенденции в развитии жанра, рассказать о наиболее типичных его представителях и отметить противоречивость тенденций современного детективного романа.

Многие из приведенных примеров, как нам кажется, достаточно ясно свидетельствуют о том, что анализируемый литературный жанр вовсе нельзя считать литературой второго сорта, а тем более внелитературным явлением. Очевидно и то, что, вопреки известному, широко распространенному поверхностному суждению, детективные романы не создаются по каким-то раз и навсегда установленным для жанра правилам и что, даже если подобные правила формулируются и возводятся в принцип, они очень быстро отбрасываются и разрушаются самим развитием жанра. Мы видели самые различные и часто противоположные решения в этом направлении: повествование, содержащее в себе условия и решение какой-то логической задачи; рассказ о полицейском (в обычном смысле слова) следствии; помещение преступника в такие условия, когда он сам выдает себя; преследование преступника; неумолимая погоня; борьба с преступником по всем правилам поединка или же без всяких правил; интрига шахматных ходов или слепой авантюры; действие может развиваться как поиски неизвестного убийцы или как драма, в которой личность убийцы известна с самого начала.