Солнце взошло и начало свое торжественное движение по утреннему небу. В лугах внизу последние клочки тумана таяли в тепле косых солнечных лучей. Вдруг дыхание у нее перехватило.

— Проклятье, Ро! — завопила Марли. — Не тратить же на это половину утра. Я сейчас…

Ее голос внезапно прервался, когда она увидела то, что видела Ровена.

— Иисус всемилостивейший, — выдохнула она.

Ее ногти впились в руку Ровены.

Далеко внизу, через луга мчался рыцарь, слитый воедино со своим конем, подобный какому-то мифическому существу из фантазий Марли. Гарет низко припал к холке Фолио, меняя направление коня одним движением колен. Солнечный свет блеснул на золотой уздечке. Грива Фолио развевалась за ним, так же как и черные волосы Гарета, бьющиеся на ветру. Еще пять лошадей неслись позади Гарета, но ни Ровена, ни Марли не обратили на них внимания. Их глаза видели лишь Гарета и его неуклонное продвижение к холму.

Рука Марли, схватившая Ровену, дрогнула, и Ровена увидела слезы, текущие по щекам сестры Гарета. Ее рука опустилась. Она больше не держала Ровену.

Гарет несся к ним. Ровена думала, что он сейчас взлетит прямо по крутому склону, но в последние секунды он натянул поводья, остановив Фолио, поднявшегося на дыбы. Ржание жеребца разнеслось в утреннем воздухе.

Глаза Ровены не отрывались от лица Гарета, заметив, как оно сначала смягчилось, когда он увидел их, а затем вновь появились тонкие складки вокруг его рта.

— Глупые девчонки! Что за безрассудные поиски вы предприняли?

Взгляд, который Гарет бросил через плечо, напомнил им о других всадниках, черными тенями скользивших через луга. Гарет спешился и стал подниматься на холм.

— Гарет!

Он остановился, нахмурившись, услышав резкую ноту в голосе сестры, потом недоуменно посмотрел на Ровену.

Ровена медленно подняла свои связанные руки.

Озадаченное выражение в его глазах усилилось.

— Что за дьявол? Я думал, вы отправились на поиски убийцы.

— Так и есть, — спокойно произнесла Ровена.

Когда Гарет, ничего не понимая, вновь пошел вверх, рука Марли обхватила Ровену за талию. Солнце сверкнуло на лезвии, которое она прижала к горлу Ровены. Гарет замер.

Он постоял немного молча, а потом в упор взглянул на сестру.

— Ты, — сказал он, и это не было вопросом. Марли вздернула голову. Ее усмешка была ему ответом.

— Все эти годы ты позволяла им верить, что это сделал я.

— У меня не было выбора! — хрипло закричала Марли. Ее рука дрожала. Лезвие впивалось в нежную плоть Ровены. — Они никогда бы не тронули тебя. Ты лорд Карлеонский. А я провела бы всю жизнь в цепях, заточенной в монастырь.

Разум Гарета оказался быстрее, чем у Ровены.

— И Мортимер?

— Он без конца твердил одно и то же. Я лишь подтолкнула его. Он даже не успел услышать, как я прошу у него прощения.

Гарет перевел взгляд на Ровену. Тонкая струйка крови стекала в ямку между ее ключицами. Она стояла, крепко зажмурив глаза.

— Отпусти ее, Марли.

Рука Марли только крепче сжала Ровену.

— Зачем? Твой меч жалит глубже, чем мой. Ты пролил больше крови ее сердца, чем пролью я.

Гарет сделал еще один шаг вверх. Марли оттащила Ровену назад, пока обе не оказались скрытыми под ветвями карликовых сосен.

Он сделал еще шаг.

— Как же ты должна была ненавидеть меня.

Лицо Марли сжалось.

— Ты глупец! Илэйн терзала тебя. Я не могла видеть твоих страданий. Разве ты не знаешь? Разве не понимаешь? Ты один был добр ко мне. Даже когда я разрушила твою жизнь, ты не утратил благородства. Ты — все, чем я когда-либо хотела быть.

Топот копыт приближался. Марли бросила отчаянный взгляд в сторону луга.

В глазах Гарета стояли слезы, когда он протянул к ней руку:

— Марли.