– Видали голубя,– захохотала вторая голова.– Первый пьяница на Вилане.

    – Сразу уж и первый,– обиделся на дракона круглолицый.– Все у вас пьяницы, один вы трезвенник. Если и выпьешь когда, так исключительно с устатку, за здоровье отца родного. За все мои труды и такая награда!

    Виланец даже всхлипнул. Дракон Сюзи задумчиво громыхал хвостом, поднимая пыль в дальнем конце пещеры. От грохота у Андрея заложило уши, а от поднятой пыли запершило в горле.

    – Герой в пещере,– забеспокоилась пятая голова.– Не ожидал я от тебя, Пигал, такой подлянки.

    Хвост загромыхал еще громче, защелкали костяшки огромного гребешка на спине, дракон Сюзи, похоже, струхнул не на шутку, во всяком случае, передние лапы его напряглись, и огромное тело на минуту приподнялось с каменного пола пещеры. Князь Тимерийский только головой качал, приглядываясь к поднявшейся ему навстречу махине, и на всякий случай поудобнее перехватил меч.

    – Мы с миром,– поспешил успокоить дракона Пигал.– Зашли поговорить о том о сем.

    – Ох, не верю я Героям,– вздохнула первая голова.– Беспокойное племя.

    – Беспокойное! – возмутилась пятая.– Хулиганье отпетое! Жабовидные пщаки и те поприличнее будут.

    – Так уж и поприличнее,– возразил Пигал Сиринский.– Зачем же лишнее говорить.

    – Ты посчитай, сколько они убили драконов,– посоветовала магистру пятая голова.– Жизни не хватит. А все почему?

    – Почему? – удивленно спросила шестая голова, которая, по всей видимости, задремала и упустила нить разговора.

    – А потому что им, видите ли, кто-то сказал, что кровь дракона делает их неуязвимыми.

    – Суеверие,– подтвердил Пигал.

    – Хорошо суеверие! – взвилась пятая голова.– Бьют нашего брата нещадно. А за что, скажите на милость? Нет во Вселенной существа более полезного и мирного, чем дракон. Сармон, подтверди.

    Круглолицый виланец охотно выдвинулся вперед и загнусил в припадке усердия:

    – Так, вашество, души в вас не чаем, отец родной. Кабы не вы, пропали бы мы здесь, стоптали бы нас вороги.

    В подтверждение своих слов виланец уронил две слезы. Уронил бы он, судя по всему, и больше, но тут у входа в пещеру поднялась суета и появилась лошадь, влекущая за собой телегу, заставленную бочками. Сюзи зашмыгал всеми своими двенадцатью ноздрями. Характерный запах спирта заполнил всю округу. Расторопные виланцы откупорили бочки, которые на глазок вмещали не менее десятка ведер каждая.

    – Удружил, Сармон,– благодарно дыхнула на круглолицего шестая голова.

    – Стараемся, вашество,– залебезил виланец.– Ночей не спим, чтобы угодить отцу родному.

    Настроение шестиглавого Сюзи стремительно улучшалось. Первая голова даже затянула весьма фривольную песенку о любви шестиглавого дракона к одноголовой принцессе.

    – Такая вышла ерунда, трим-були-були-бундия,– захлебывалась от усердия шестая голова, когда остальные пять уже приготовились слушать достойнейшего Пигала. Пришлось пятой голове как следует боднуть ее по затылку. Шестая наконец умолкла и пригорюнилась.

    – Это та самая Елена, из-за которой Герои Трою спалили? – полюбопытствовала пятая голова.

    – Потом они из этой групповухи целый миф раздули,– дополнила вторая голова.

    – Так это вроде на Земле было,– засомневалась третья.