У Гарвея резко пересохло во рту, и внизу живота появилась тянущая слабость. Ему однажды уже приходилось слышать от рекрилянина слова, сказанные подобным тоном. Но тогда через секунду три человека оказались мертвы.

– Я ничуть не сомневаюсь ни в ваших приказах, ни в ваших полномочиях, – дрожащим голосом затараторил Экинс. – Я сомневаюсь только насчет нашей собственной способности защищать интересы Рекрила без информации от агентов СБ, если мы отведем свои силы.

Храрк, казалось, немного успокоился и произнес прежним тоном: – В'аш з'щита нет. Рек'рил о'нтроль за сит'ац'ия.

– Конечно, конечно! – энергично закивал головой Экинс. – Мы немедленно уберем наших людей от космопортов.

Рек еще раз стрельнул глазами в сторону Гарвея и, не сказав больше ни слова, вышел вон.

Экинс медленно и осторожно, словно стараясь сохранить остатки достоинства, опустился в кресло. Гарвей же просто расслабленно плюхнулся на свой стул.

– На Плинри ходят слухи, что причиной визита рекрилян в учреждения людей является следующее: когда рек взбешен, он предпочитает разнести в щепки жилище людей, нежели свое собственное.

– Это не слухи, – сказал Экинс, вытирая платком блестевшее от пота лицо. – Однажды мне довелось видеть подобное своими глазами. Похоже, они хотят осуществить план, подобный тому, что предлагал Апостолерис. Да и вы тоже.

– Да, но вы недавно сказали, что подозреваете, будто у Лейта на руках имеется какой‑то козырь, и теперь я начал сомневаться. Не разобравшись хорошенько, рекриляне рискуют многое потерять.

– Так‑то оно так, – устало сказал Экинс. – Но, вполне возможно, им не нужно будет ждать, пока Лейт доберется до кораблей.

Гарвей весь напрягся, следя за ходом мыслей полковника.

– Вы полагаете, – сказал он, – что рекриляне имеют своего собственного шпиона в руководстве Радикса?

– Я нисколько не удивляюсь, если это именно так.

Какое‑то время они молча смотрели друг на друга, и Гарвей заметил в глазах Экинса знакомое недовольство, столько раз заставлявшее его самого чувствовать себя пешкой в чьей‑то игре. Ни Гарвей, ни Экинс не произнесли ни слова, но через секунду полковник опустил глаза и потянулся к телефону.

Ему предстоял новый тур телефонных разговоров, на этот раз отменяющих недавние приказы.

Во время подготовки к предстоящей операции Лейту постоянно приходилось утрясать множество мелких проблем, так что в комнату спецназовцев он вернулся только после полудня. Погруженный в свои мысли, он медленно вошел в комнату и, только когда закрыл за собой дверь, заметил, что у них гость. У окна стояла Лайэна Роудс и о чем‑то вполголоса беседовала с Кейном.

Недовольный тем, что пришлось отвлечься от размышлений, Лейт направился к Хокингу, который как обычно сидел за столом с какими‑то железками.

– Как Йенсен? – спросил Хокинг.

– Лучше, – буркнул Лейт. – Но Вейл говорит, что у него обезвоживание и сильная атония кишечника. Плюс к тому электроожоги. Скайлер тоже порядком обгорел, но через пару дней поправится. В сегодняшнем налете он участвовать не будет, – Лейт еле заметно мотнул головой в сторону Лайэны.

– Давно она здесь?

– Минут десять. Я, правда, не хотел ее впускать, но Кейн настоял.

Видимо, он с ней после совещания договорился, а меня тогда не было.

Лейт взглянул на Мердока, стоявшего возле двери, и тот кивнул, подтверждая предположения Хокинга.

– Не прислушивался, о чем они говорят?

– Что она говорит, не знаю, а Кейн несколько раз упоминал о донесении и данных разведки.

– Нужно сделать так, чтобы она побыстрее ушла, – проворчал Лейт.